Д. Трамп показал, что он про цену, а не про ценности и самым привлекательным для него являются арабские страны, точнее, триллионы долларов, которые есть у их шейхов. Впрочем, ценностное обрамление для этого процесса спичрайтеры Трампу подобрали, но оно не претендует на что-то масштабное; это просто ширма из набора идеологем.

Трамп продолжает свое арабское турне (Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар), но не посещает Израиль. Американский президент не признал (пока?) право Палестины на автономию, но зато снял санкции с Сирии и полностью легализовал все то ужасное насилие, которое творится там после бегства Б. Асада. Впрочем, и при Асаде было, мягко говоря, не лучше. Очевидно, что снятие санкций с Сирии сделано по настоятельной просьбе арабских шейхов.

Если же все-таки концептуализировать взгляд Трампа на мир-систему – то он чем-то похож на цивилизационный подход О. Шпенглера в его «Закате Европы». Он тоже провозглашал невмешательство Запада в дела отдельных цивилизаций и признание их уникальности.

Со слов Трампа, «строители наций» (то есть «демократизаторы») разрушили гораздо больше, чем построили. Они вмешивались в сложные общества, структуру которых не понимали Наиболее яркий пример – Афганистан с их талибами, запрещающими женщинам разговаривать в публичных местах, а всему населению – играть в шахматы.

Трамп же провозглашает не неоколониализм и «догоняющую демократию», а прагматичное сотрудничество с элитами во всех странах незападного мира, которые контролируют людские массы и капиталы. В этой логике чем больше экономическое расслоение в арабских странах или в Казахстане – тем лучше для трампистов, ведь узкий набор акторов позволяет быстрее и надежнее договориться.

Впрочем, такой подход уже на протяжении нескольких десятилетий реализует Китай. Ему не особо нужна мягкая сила (у него ее и почти нет) и Поднебесная умеет договариваться с элитами стран третьего мира (в том числе и коррумпировать их).

Трампу сейчас нужны триллионы долларов арабских денег, и он их получит. Это ему гораздо важнее, чем ценности прав человек и демократии. Американскому президенту хочется искупать граждан в триллионах инвестиций и показать экономический профит от своей экстравагантной политики.

Но Трамп совершенно не тот человек, который способен слить в унитаз мягкую силу Запада, хотя он этим и занимается систематически. Да, USAID и прочие дискредитировали себя коррупцией и работой на спецслужбы, но сама мягкая сила в виде гуманитарного и социокультурного измерения – суть западной цивилизации, ее лекарство от неоколониализма и фактор гуманитарного прогресса, которое совершенно необходимо всему человечеству. Про это, впрочем, никто даже не желает размышлять сейчас, не та ритмика момента, не та оптика взгляда у сильных мира сего.

Трамп, вроде как бросил вызов демократическим институциям американского государства, но за всем этим пафосом по-прежнему скрывается очень крупный делец, набивающий свои счета деньгами.

Диспозиция прежняя – либо трамписты перегрызут все это и установят в США нео-эмиратское общество и авторитарный режим, либо Трамп и весь его трампизм с треском улетит на обочину истории.

И все же угрозы авторитаризма в западных демократиях реальны, тем более в условиях секьюритизации, когда европейские лидеры надувают угрозы со стороны России и устанавливают де-факто авторитарные режимы в своих странах. Пример эволюции президентства Э. Макрона во Франции тут весьма показателен.

Итоги стамбульских переговоров – приемлемые с точки зрения умеренных и сторонников прекращения огня. Без избыточного оптимизма, но и без «предсказательного пессимизма» («ни о чем не договорятся»).

Стороны очень далеки от системных договоренностей, но сам факт переговоров говорит о том, что возможности взаимного существования допускаются, а мобилизационная риторика экзистенциальных угроз будет постепенно девальвироваться.

Ранее уже писал, что относительным успехом будет если стороны договорятся разговаривать на одном военно-политическом языке. Сегодня в Стамбуле по этому поводу не договорились, но договорились начать эту работу. Составить детальное видение процесса остановки огня, перемирия и/или мира.

Россия пойдет на перемирие/мир только на условиях договоренностей и четкого определения индикаторов с прописанной зоной ответственности акторов и т.д. Поэтому детальное обсуждение видения будущих договоренностей это маленький, но шаг в сторону прогресса на пути к завершению военных действий. После появления этих документов и какой-то синхронизации между ними – продвинуться в переговорах будет вполне возможно.

Да, очень очень много «в случае», «если» и т.д., но быстро было бы наивно ждать результатов.

Стороны ведут совершенно разные переговоры. Кремль – классические, кулуарные, а Киев – постмодернистские, с множеством вбросов и эффектов влияния на общественное мнение. На этом этапе в Кремле есть удовлетворенность оттого, что эти атаки (начиная от «китайского» приезда Лулы да Сильва и заканчивая бесконечным конвейером вбросов в СМИ от нео-Антанты) отбиты. Но интенция Кремля на завершение конфликта сейчас в мировых СМИ (а они в большинстве своем западные) считывается очень блекло.

Фейки про «не соглашаетесь на четыре региона? В следующий раз будет пять» – должны перестать работать, а это возможно путем превращения стамбульских переговоров в долгий и очень поэтапный, затянутый сериал, который будет влиять на общественное мнение России и Украины.

Пока условий для завершения конфликта явно недостаточно. Это значит, что военные действия могут идти и полгода и больше, но все равно есть устойчивое впечатление, что стороны будут пытаться договориться и не допустят мощной эскалации в ближайшие недели или месяцы. В этом плане Д. Трамп, настаивавший на двухсторонних переговорах, не выглядит как наивный мечтатель. Его администрация не всемогуща, но знает свое дело и отрабатывает задачу своего босса завершить конфликт.

Таким образом, переговорный процесс оформляется в самую важную и самую неинтересную/надоевшую тему российской политической повестки.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Нужен ли современному российскому обществу внешний враг?

Образ внешнего врага, накачиваемый пропагандой, как известно, выполняет функции консолидации граждан. Уровень антизападных настроений в российском обществе в 2023-2024 гг. достигал пиковых значений за всю постсоветскую историю. С возвращением в Белый дом Д.Трампа в США эта картинка немного размылась, но осталась устойчивой и структурно прежней. Нужен ли российскому социуму внешний враг с точки зрения логики политруководства?

Ответ: да, нужен. Россия развивается не благодаря, а вопреки. В идеологических выступлениях и политиков, и пропагандистов (хотя они тоже уже политики) сквозит идея центрированности на России всего мироздания и наличия у нее экзистенциальных врагов на протяжении всех этапов ее развития. Победа над этими супостатами и определяет историческое величие страны.

Сейчас много обсуждают сценарии завершения СВО, и вопрос об образе внешнего врага сохраняется. Понятно, что под ним чаще всего пропаганда понимает условно коллективный Запад, а не только власти в Киеве. Соответственно, образ внешнего врага остается в любом случае. Вопрос - как интенсивно он будет задействован?

При высоких рейтингах власти, которые в условиях лоялизированной (выражусь так) публичной сферы остаются высокими, несмотря на объективно разные оценки эффективности властей различного уровня (федерального, регионального, муниципального), накачивание образа врага может быть не столь востребованным. Иными словами, госвласть может себе позволить некую разрядку и даже относительную нормализацию (в прагматичном контексте) отношений с Западом. Как с США, так и с отдельными европейскими странами.

Хотя претендующие на лидерство политики Евросоюза (Э.Макрон, У. фон дер Ляйен или кто-либо еще) проводят другую политику – цементирования «мягкой империи» под названием Евросоюз и обретение ей секьюритизированных форм (в смысле мускул). И тут Россия как экзистенциальная угроза нужна уже им на уровне того же внешнего врага и гипотетической угрозы. The Imagenery Enemy.

Представляется, что на этом этапе длинного политического цикла российское руководство может (и хочет) позволить себе некую разрядку. А общество остается методологически управляемым. Помните, как в 2015-2018 гг. пропаганда закормила (буквально) социум Сирией? А еще раньше – Абхазией или Южной Осетией. И все это воспринималось вполне себе.

Это я к тому, что темы, укрепляющие нарратив великой России, найдутся, как найдутся и более мелкие, локальные вражата. Секьюритизированный мир слишком нестабилен, чтобы прогнозировать долгое отсутствие локальных конфликтов в большой Евразии. Но и в нем вполне возможна некоторая разрядка относительно нарративов эскалации в гипотетическом противостоянии с коллективным Западом. Если политруководство посчитает, что сейчас это не нужно политически и не выгодно экономически – от этого откажутся и сведут дело от мейнстрима к сегментарному уровню (то есть - для турбо-патриотов и ястребов).

А общество, которое несколько лет массированно пропитывают антизападной пропагандой, медленно, но верно начнет занимать более нейтральную и индифферентную позицию. Конечно, в этой пропитке Запад не полностью, но в значительной мере утратил свою мягкую силу, и ресурсов для ее восстановления сейчас нет и не предвидится. Но российское общество в случае, если будет соответствующая политическая конъюнктура, примет риторику разрядки.

Павел Дуров готов приехать в Румынию и дать показания о возможном вмешательстве Франции в избирательный процесс в этой стране. Раскручивающийся кейс имеет несколько интересных треков.

1.Дуров попал под контроль властей Франции, но не хочет сдавать свои мощные ресурсы спецслужбам одной страны. Дурову нужна экстерриториальность для развития своих сетевых проектов, а она в условиях секьюритизации проблематична.

2.Французские власти деликатно взяли под контроль Дурова, но сейчас рискуют его потерять. Сначала претензии к Дурову были по поводу контактов наркодилеров в Telegram, пиратских трансляций матчей чемпионата Франции по футболу в мессенджере и прочих нелегально-криминальных вещей. Э. Макрон неоднократно говорил, что никакой политики в деле Дурова нет, но румынский кейс это опровергает. Несмотря на позицию МИД Франции Дуров продолжает настаивать на своей версии и повышает ставки. Тактически это негативно сказывается на Макроне и росте его антирейтингов во Франции.

3.Похоже, до своего задержания во Франции в августе 2024 г. Дуров не считал, что ему что-то угрожает в стране, гражданином которой он является. Однако его задержали, аккуратно и вежливо (без избыточного нажима) заставили сотрудничать, и Дуров пошел на кооперацию. Но к повышению формата сотрудничества до уровня политического спецназа и информационной дубинки французских властей во внешней политике Парижа Дуров не готов. Это хорошая новость для Telegram в целом.

4.Для румынских властей и Евросоюза в целом – проблема серьезная. Победившего в первом туре румынских выборов К. Джорджеску сняли (а результаты выборов аннулировали) под предлогом вмешательства иностранных сил в выборы главы Румынии через TikTok. Дуров настойчиво дает понять, что были аналогичные попытки использовать платформу Telegram. То есть нужно отменить и эти, недавно завершившиеся, выборы, на которых победил проевропейский кандидат Н. Дан.

5.Очевидно, что Брюссель замнет эту историю, а в Бухаресте на нее не обратят внимание, но она работает на рост и без того сильных центростремительных сил в Евросоюзе. А без жесткой централизации Евросоюз не сможет стать мощным актором в военно-политическом смысле.

6.Стоит ожидать волны вбросов о пророссийской позиции Telegram и дальнейшей политики на стигматизацию мессенджера в Евросоюзе. Впрочем, в Евросоюзе множество сторонников снижения влияния Брюсселя и Парижа, которые поддержат Дурова.

7.Румынский кейс Дуров важен с точки зрения будущего сетевых технологий. Телеграм – это не ризомный, а централизованно-сетевой продукт, со своим головным офисом. Но это проект из разряда таких, которые потенциально бросают вызов иерархиям классических государств модерна. С началом секьюритизации государства усилили свое доминирование над транснациональными корпорациями, но об окончательной победе говорить рано.

8.Сетевые технологические продукты найдут свои ниши и заставят государства искать компромиссы с ними. Это случится не скоро, но это исторически неминуемо, так как за сетями будущее и прогресс. Румынский кейс Дурова показывает, как сетевые структуры могут играть на противоречиях государств и империй современности.

В сложных политических процессах имитация часто становится реальностью («маска прилипает к лицу»), но в случае с переговорным треком этого пока не происходит.

Д. Трамп покритиковал и Москву, и Киев за продолжение военных действий. Сейчас Трамп озвучил то, на что ранее намекал Д.Д. Вэнс. Американский президент заявил, что Россия хочет всю Украину.

Принципы гантели (одинакового, по крайней мере формально) давления на обе стороны сохраняется, но есть устойчивое ощущение – тщетности конструкции, по крайней мере, на этом этапе.

Трамписты потратили много ресурсов на побуждение сторон к мирным переговорам. Формальный результат получен, а содержательный – слишком мал для того, чтобы хотя бы ставить вопрос о реалистичности прекращения огня в ближайшие месяцы. И если калькулировать все это – получается, что Трамп в своей стратегии урегулирования оказался несостоятелен.

При этом нужно признать, что Трамп – единственный актор в мировой политике, который ставит вопрос об окончание военного конфликта на постсоветском пространстве. Остальные лишь эмитируют такую постановку вопроса, а некоторые (как бразильский президент Лула да Сильва) и вовсе попадают в роль бесполезных идиотов, которые прилетают в Москву по пожеланию Китая, но даже не добиваются аудиенции.

Имитационный статус переговорного процесса стороны будут поддерживать и далее, но говорить о прогрессе – не стоит. Хотя переговорный трек продолжался несколько месяцев и вселял определенные надежды.

Сейчас первичный эффект ожиданий от инициатив Трампа исчерпывается, а новая почва для новых переговоров может сформироваться не скоро. По крайней мере сейчас для этого мало структурных предпосылок.

Далее Трампа будут активно натравливать на жесткие антироссийские действия, но шансов у этой стратегии пока крайне мало. Трамп не пойдет на обострение с Москвой, так как это умножит его политическую несостоятельность в глазах американских избирателей. Трамп много раз говорил, что ладит с В. Путиным и возврат к политике Д. Байдена на этом направлении для него крайне нежелательный вариант.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Централизация лоялизма: новая диспозиция

Десять лет назад самыми протестными в стране являлись столицы и мегаполисы, а сейчас наибольший уровень недовольства и локальный протест ушли на периферию. Конечно, с поправкой на общее снижение протестности, но это так.

Это явление я бы обозначил как централизацию лоялизма, оно имеет свои причины.

Устранение несистемной оппозиции из относительно легального поля заняло примерно 11 лет: от Болотной до февраля 2022 г. С тех пор изменения в структуре протестных настроений весьма значительны.

Многочисленные замеры показывают, что наибольший уровень лоялизма - в столицах, а наиболее протестные и носители социального недовольства - на периферии. Причем, можно говорить, преимущественно, о протестах с экономическими требованиями и «антибоярскими» акциями (то есть против местных и региональных властей и влиятельного бизнеса). Протесты с политическими требованиями – маркируются властью как нелегальные, и у общества нет никаких амбиций на сей счет.

Эта диспозиция, которая за десять лет поменялась кардинально, - следствие масштабных изменений в структуре российской социальности. На мой взгляд, она объясняется следующими социально-экономическими аспектами.

1. Недовольные в столицах и мегаполисах образованные люди с доходом от среднего и выше – осознали низкую вероятность политических изменений. Носители этих настроений ориентировались в экономическом плане на рыночную экономику, а новый средний класс в столицах, мегаполисах и во всей стране формируется за счет работы на государство (чиновники, силовики, господрядчики и т.д.) и госзаказ и корпорации-монополисты. Структуры рыночной экономики постепенно выхолащиваются, и экономическая база для таких настроений сужается.

2. Социология демонстрирует, что молодежь остается самой умеренной в плане антизападности стратой. Еще 5-6 лет назад для многих из них был вариант отъезда из страны и получение образования за рубежом. Сейчас такие институциональные возможности резко сократились. Вместе с проактивным патриотическим воспитанием это в течении 3-5 лет резко снизит в глазах образованной молодежи потенциал «мягкой силы» Запада.

3. Жители столиц и мегаполисов понимают, что живут они лучше, чем обитатели региональной периферии. Сейчас в крупных городах России хорошие темпы строительства, во многом это связано с логикой агломерационного укрупнения. Ведь многие хотят уехать из региональной глубинки и рассматривают любые возможности для этого. За постсоветскую историю и, особенно, последние десять лет мобильность населения в России существенно выросла. Те, кто приехал в Москву, Краснодар, Казань или даже Самару из условной глубинки, понимают, что у них меньше оснований жаловаться на жизнь, чем у жителей региональной периферии. Доходы выше и возможности тоже, соответственно, лучше и качество жизни.

4. Та же социология (например, фокус-группы) показывают, что базовый запрос в регионах - сделать так, как в Москве. Питерские таксисты завидуют Москве («им повезло с мэром»). Однако в российском обществе есть и более точные оценки происходящего: центров Империи много быть не может. В СССР столицы республик получали особый статус, сейчас в России государство укреплением стратегических окраин может создавать особые социально-экономические агломерации. Но их, по большому счету, много быть не может, а Москва как огромный хаб ресурсов и дальше продолжает усиливать свои преимущества над остальными типами социальности. Альтернатив такой политике пока нет.

5. В России любые серьезные сдвиги (пандемия, СВО) только усиливают социально-экономическое расслоение как в географическом, так и в стратовом плане. Нынешний переход страны на национал-патриотическую парадигму поставил все на свои места в плане конфигурации лоялизма. Теперь люди с хорошими доходами больше довольны, чем бедные. Хотя 5-7 лет назад было наоборот. Но сверхбогатые (1-2%) в выигрыше всегда.

Итак, Д. Трамп политически болен, динамика прогрессирующая. Дуумвират Д. Трамп – И. Маск распался, точнее, вдребезги разбился: стороны обмениваются публичными гадостями. С точки зрения бизнес интересов, возможно, они и примирятся, но политический урон уже нанесен основательный.

Древнеримские аналоги дуумвирата держались гораздо дольше. Первый триумвират (Гай Юлий Цезарь – Гней Помпей – Лициний Красс) привел к гегемонии Цезаря и к мартовским идам 44 г. до н.э. Второй (Гай Юлий Цезарь Октавиан Август – Марк Антоний – Марк Эмилий Лепид) – к гражданской войне триумвиров между собой и победе пасынка Цезаря (Октавиана Августа), который и установил многовековой принципат Империи.

Сейчас политическое время движется гораздо быстрее. Очень скоро американские мегаолигархи (такие же, как и древнеримские триумвиры) поделили ресурсы, поняли, что их интересы прямо противоречат друг другу и поругались. Трамп лишился самого ресурсного человека Земли. Маск теперь прямо заявляет, что без него Трамп бы не стал президентом.

Объективно, Трамп выявляет свою несостоятельность. Межгалактический размах пиара, а в итогах личные бонусы в несколько миллиардов долларов от игры на спекуляциях по поводу тарифной войны (за счет американских избирателей). Во внешней политике ровным счетом ничего, все что было при Д. Байдене продолжается и сейчас, только в более гибридно-причудливо-постмодернистской форме. Ни одного клубка противоречий Трамп не распутал.

Трамп в своей нарцисстически-синоптикальной охоте за всеобщим вниманием и лайками доигрался до самого высокого антирейтинга среди действующих президентов США в XXI в. Это его не останавливает, даже не сомневайтесь.

Попытки разрушить глубинное государство в США натыкаются на решения судей, которые массово отменяют указы президента. Трамп ментально застрял на хейте к Байдену и это обязательно используют против него противники.

Еще полгода – год такой политики и Трампу впору будет задумываться о стратегиях своего ухода, а не мечтать про свой принципат в США на десятилетия. Но он, также как и Байден, возрастной и азартный игрок. Останавливаться вовремя – это не про Трампа.

Для российского руководства – все это означает неопределенность, но с преобладанием негатива. Трамп наобещал американским избирателям много чего, в том числе и достижение с Москвой консенсуса по поводу договора о стратегических вооружениях. МИД России прямо заявил, что сейчас вопрос об этом даже не стоит.

Свернуть повестку взаимодействия с Россией Трамп не может, но и добиться прогресса на этом этапе – тоже. Аналогично и с Китаем, кстати. То есть почти везде заторы, выйти из которых Трамп не может. Конечно, со слабеющим Трампом легче договориться, но сейчас идет жесткая эскалация в рамках военного конфликта.

Давление на Трампа в США усилится, а европейцы уже пытаются развернуть его в свою сторону. То, чего боялись европейские политики полгода назад, – уже не случится. Маск и Трамп мнили себя акторами, которые одним постом меняли бы электоральные расклады в Германии или Великобритании. Но это оказалось миражем постмодернистского нарциссизма, то есть неадекватным бредом. Сейчас Трамп контролирует Европу гораздо хуже, чем даже Байден. При демократах Евросоюз и Великобритания были гораздо более послушными и управляемыми, а сейчас они выстраивают свою конфигурацию используя конфликт на постсоветском пространстве.

Логично будет если Трамп станет поспокойней и понизит свою резкость, но для него важнее иррациональный поиск эндоморфинов и желание оставаться центром мироздания. Окружение и противники уже почти приспособились, поэтому реальная роль личности Трампа в политике США будет снижаться. Ну а яркий политический аватар и лайки останутся. И дедушка будет этому рад, даже не сомневайтесь.

Мигрантские протесты в Лос-Анджелесе – это та кость, с помощью которой Д. Трамп может подавиться; на это расчет у его оппонентов.

В 1992 г. Лос-Анджелесе уже было мощное восстание и беспорядки, а целый ряд рэп и хип-хоп исполнителей сделали на арт-политизации этой истории себе имя и немало денег (Rage Against The Machine, Public Enemy, Cypress Hill и др.). Инфраструктура антиамериканского недовольства внутри американского общества устойчивый и мощный фактор общественно-политической жизни, который очень быстро может быть развернут и конвертирован в политические сущности.

А вот разговоры о том, что некоторые штаты выйдут из состава США – это лишь нарратив, который в нормальном демократическом государстве не может быть маркирован как запрещенный. Но эти разговоры слишком далеки от реальности и забивать ими сознание сейчас явно не стоит. Ничего такого не произойдет в ближайшие годы.

Оппоненты Трампа смогли создать повестку, которая поляризует общественное мнение в США. Да и сам Трамп всей своей деятельностью вел к этому. Правоцентристское наступление на мигрантов привело к тому, что демиурги политики демократов решились на перевертывание стола с неудачно складывающейся для них политической партии. В 2020 г. это сделали за счет Black Lives Matter, а сейчас решено качать тему мигрантов.

Мигрантов в США очень много, продавить свою повестку в важнейшем штате, который Трамп не контролирует – он не сможет. Поднявшие голову мигранты – это лишь политический материал, который будут использовать демиурги политики.

Нынешние беспорядки в Лос-Анджелесе приведут к еще более сильной поляризации общества по линии правые – левые. А сам Трамп в этой поляризации теряет управляемость, так как он не может эффективно управлять США не пытаясь найти золотую середину и встать над схваткой по многим волнующим социум вопросам. А найти эту мета-точку все сложнее, так как Трамп сам транслирует радикальную риторику.

Путь публичных перебранок с мэром Лос-Анджелеса и открытая критика губернатора Калифорнии, возможно, очень нравятся Трампу и тешат его Ego, но это крайне невыгодно для политического здоровья президента США.

Нынешние беспорядки в Лос-Анджелесе очень похожи на управляемые и искусственно созданные. Их развитие и масштабирование приведет к кризису власти Трампа, а затем и поставит вопрос об импичменте 47-го президента США. Стоит ожидать скорого появления и нового молодого лидера в демпартии, который будет использовать инклюзивную риторику и демонстрировать большую выдержку, меньшую раздражимость и агрессию. Да и идея с президентом-женщиной в американское общество после старческих «чудачеств» Трампа и Байдена зайдет лучше.

Израиль начал военную спецоперацию против Ирана и готов к тому, что будет полноценная война. Руководство Ирана пока не знает, как выйти из этой ситуации: воевать они не совсем готовы, но и лицо терять не могут.

Война, в концепции теории игр, это обмен информацией. В плане информации и аналитики Израиль явно подготовился очень хорошо. Диспозиция у Б. Нетаньяху такая: либо быстро прогнуть Иран на отказ от ядерной программы и завершить военный конфликт, либо полноценная война со значительным уроном аятоллам, вплоть до смены политического режима.

Нетаньяху за последние годы несколько раз обращался напрямую к народу Ирана: рассказывал им про свой миролюбивый настрой и обещал освобождение от тирании. Нетаньяху говорит разные вещи, сейчас обещает «освобождение» народу Ирана.

Расчет Израиля предполагает, что режим аятолл будет слабеть и в правящем классе победят умеренные, а не радикалы. Или, в идеале для Израиля, будет восстание внутри страны, которое поменяет режим аятолл на мирный и светский. Вероятность этого пока невысока, но стратегически продвигается именно этот сценарий.

Сейчас Израиль нанес масштабные удары по ядерным и военным объектам Ирана, в Тегеране, Нетензе и других городах. Иран пока отвечает вербально «не мы это начали» и пытается управлять информационными потоками. Погиб ли начальник генштаба ВС Ирана М. Багери или все-таки нет. Нанесены ли критические удары по ключевым обьектам ядерной программы в Натанзе, или все-таки нет. Фирменным почерком Тегерана в последние годы стала ложь, преуменьшение и замалчивание потерь. Аятоллы бояться волнений внутри общества.

Д. Трамп в этой истории играет «хорошего полицейского», точнее доброго торговца, который поставил условие Ирану и по-прежнему, как он заявляет, надеется на «сделку». Сделка после нанесенных Израилем ударов – явное унижение для аятолл и КСИРовцев, впрочем, им не в первой терпеть ресентимент.

Полагаю, что Иран не знает, как ответить и сейчас попытается развязать серию террористических актов. Этот этап войны начал Израиль, но государство, официальная идеология которого предполагает уничтожение людей по этническому признаку, – это, конечно, подлинный агрессор. Поэтому внешнеполитической поддержки у Ирана масштабной не будет. Китай и Россия и другие страны будут осуждать удары Израиля и призывать стороны договориться. Договориться для аятолл значит в очередной раз стерпеть очень чувствительные оплеухи от Израиля. В Москве согласились с тем, что у Ирана не должно быть ядерного оружия, в Пекине считают также.

После 7 октября 2023 г. в Тегеране аятоллы отплясывали по поводу гибели более тысячи израильтян, организованной ХАМАС. Недальновидно? Да, но такие акции нужны правящему классу Тегерана, это топливо для пропаганды их идеологии. В этом чудовищная диалектика ближневосточных кровопролитий.

Режиму аятолл эти пляски на костях уже аукалось много раз, нынешний удар – обещает быть самым мощным. В лице президента Ирана М. Пезешкиана была попытка договориться с США и Израилем, но она потерпела фиаско. Умеренный Пезешкиан более дальновиден в историческом плане, но правят в Тегеране – аятоллы и КСИРовцы.

Режим аятолл исторически обречен: санкции, коррупция и серая экономика делают свое дело медленно, но верно. Агония режима может продолжаться еще три-пять или даже десять лет. Нынешние удара Израиля пока не выглядят как опрокидывающий сценарий для аятолл Ирана в ближайшие месяцы, но судить об этом пока рановато.

Прогноз: Иран будет пытаться всячески избегать полномасштабной войны. И на этом Израиль хочет сыграть тактически, а зачем и стратегически. Ритмами управляет Израиль, который, впрочем, тоже пока рассматривает происходящее как краткосрочную спецоперацию, а не
полноценную войну.

P.S.Атаки Израиля продолжаются, в том числе и по ядерным объектам. Иран провоцируют на эмоциональные реакцию, которая только подчеркнет его военную беспомощность в текущий момент.

В Иране государственного переворота нет, решено ответить Израилю всем, чем можно. В Иерусалиме трезво оценивают ситуацию и на этом этапе хотят от Тегерана добиться обозначенных целей, связанных с отказом от планов Ирана получить ядерное оружие.

Весь день терпевший болезненные удары Тегеран к вечеру собрался и выпустил около ста пятидесяти баллистических ракет по Израилю. Некоторые из них преодолели систему ПВО Израиля и принесли урон.

Б. Нетаньяху выступил с инициативой и переговорил с В. Путиным, а затем с российским президентом переговорил и М. Пезешкиан. Иерусалим попросил посредничества Москвы. Требования Иерусалима были переданы в Тегеран, но итак они известны. К вечеру руководство Ирана решило, что сохранить лицо можно жестким ответом и каким-то паллиативным решением относительно ядерной программы. Ответить столь же мощно и эффективно Израилю Иран не в состоянии. Аятоллы это прекрасно (лучше всех остальных) понимают.

Госпереворота в Иране нет, долгая подготовка ответных действий связана с тем, что главным приоритетом аятолл является удержание контроля над страной, а это требует очень больших ресурсов, в том числе и репрессивных. Именно поэтому сегодня режим аятолл занимался организацией митингов в поддержку ударов по Израилю.

На этом этапе, Израиль намерен продавить Иран, но не додавить режим окончательно. И в этом есть своя логика. Месяц таких бомбардировок и Иран окажется недееспособным в военном плане, но унизительное военное поражение Тегерана – это путь к радикализации общественных настроений и новой волне ресентимента, которая приведет к власти очередных радикалов. Это окажется не менее опасным для Израиля чем действующий режим власти в Иране.

Израиль же стратегически хочет добиться того, что к власти в Иране придут умеренные люди, которые откажутся на официальном уровне от агрессивного антисемитизма и перестанут ставить своей целью физическое уничтожение всех евреев.

Поэтому полагаю, что сегодня один из самых ярких этапов многолетней операции по уничтожению режима аятолл, но далеко не финальный. В Израиле и США хотят, чтобы элиты Ирана сами разобрались между собой и к власти пришли более умеренные. Это идеальный вариант. Другой вариант – это вызревание протестов и революция против аятолл. Условия для этого формируются, но пока вряд ли стоит ждать быстрой реализации одного из этих сценариев.

Деградация режима аятолл продолжается, но смены режима можно ждать еще очень долго.

После «Правдивого общения-3» (ответ баллистическими ракетами) Иран предложит закончить обмен ударами. Израиль может согласиться, но при условии отказа от планов Тегерана иметь ядерное оружие. Судя по филигранности операции Израиля, у его разведки есть полный расклад настроений элит и удивить чем-то Израиль в Тегеране не смогут. Ровно как и обмануть Иерусалим и Вашингтоне не получится. А вот нанести значительный урон Израилю Иран по-прежнему способен, что и демонстрирует сегодня вечером.

Прогноз: власти Ирана согласятся на «предложение» (ультиматум) Израиля и США, так как они не самоубийцы, и прекрасно поняли, чем чреват для них отказ. Согласятся они непрямо и без публичного признания.

И пока Израиль не бьет по нефтянке Ирана, а сделать это он сейчас может.

P.S.К 15 июня стороны продолжают эскалировать, бьют и по нефтянке и по жилым домам. В такой войне Израиль не будет иметь преимуществ, а вот Иран может их получить. Израиль сейчас будет аккуратно предлагать завершить, Иран может согласится, но не сразу.

Война на Ближнем Востоке: диспозиция и промежуточные итоги.

По состоянию на вечер 15 июня: Израиль управляет ритмами войны, но Иран ответил, причем достаточно для того, чтобы с этим считались.

Гуманитарное измерение в конфликте упускается многими, но это базовый элемент любого человеческого отношения к войне, жертвам, прежде всего среди мирных жителей.

Израиль сразу же достал свой главный козырь – эффект неожиданности и стремительность, Иран ответил, не так внушительно, но тоже увесисто. Сейчас у Израиля уже нет этого козыря, но, возможно, появятся другие, как и у Тегерана. Здесь стороны, в какой-то степени, равны.

Все поняли, что разгрома «в одну калитку» нет и быть не может. Б. Нетаньяху решился на войну и сейчас будет повышать ставки, ему нужен разгром противника, тактический и стратегический. В противном случае ему будет очень трудно удержать власть в стране.

«Железный купол» не панацея от всех бед и, конечно же, он дает сбои, тем более что Иран бил несколькими очень массивными партиями. Но столь же эффектных ударов по первым военным лицам или стратегически важным объектам Тегеран пока не добился. Это тоже не исключено, но пока этого нет.

Израиль ударил по энергетическим объектам Ирана, Тегеран сделал тоже самое в отношении израильской энергетики. Иными словами, очень быстро конфликт перешел в стадию войны на истощение, когда стороны стараются нанести максимальный ущерб экономике страны и лишить ее нефтегазовой «крови».

У Израиля есть опция, связанная с возможным ударом по объектам атомной энергетики, но Москва, очевидно, предупредила о недопустимости такого варианта развития событий, ведь эти обьекты построены при участии российской стороны. Так эскалировать Израиль вряд ли захочет. У Ирана – тоже немало опций, так как в Израиле все компактно и это могут использовать военные стратеги в Тегеране.

У Ирана дефицит международной поддержки. Похоже, в Китае считают, что Тегеран не должен иметь ядерного оружия, в Москве такого же мнения, но Иран поддерживают, по своим, понятным соображениям.

Израиль тоже значительно подмочил свою репутацию, так как очевидно, что этот этап агрессии начал он. На эти жертвы решено было пойти, у Израиля влияние по всему миру, своя мягкая сила и свои симпатизанты в силу тысячелетней диаспоральности еврейского народа.

У Ирана нет ни того, ни другого, равно как нет и у режима аятолл никакого желания отказываться от своего курса на уничтожение израильского народа. Точнее, нет желания отказываться от этого курса официально, а неофициально – вполне возможно аятоллы готовы от этого отказаться. Но свою пропаганду нужно чем-то кормить и в этом плане перед режимом маячит идеологический тупик. Не самая серьезная проблема, но игнорировать ее тоже нельзя.

В экспертных кругах много вбросов относительно дальнейших планов Израиля/США. Население Ирана 90 млн чел., но из них 15 млн. чел. (или, по некоторым оценкам 35 млн. чел.) – этнические азербайджанцы. Рисуются разные сценарии, в том числе и связанные с распадом Ирана. Но это явно произраильские нарративы, которые пока стоит оценивать как спекуляции.

Д. Трамп по-прежнему говорит о торге и сделке. Для действующего режима Ирана сейчас важно уравновесить баланс потерь и перейти к договоренностям о прекращении огня. Но судя по выбранной тактике Тегерана он готов к долгосрочному конфликту, а Израиль будет применять гибридные технологии – мощные удары с попыткой дестабилизации ситуации внутри иранского общества и организации опрокидывающего сценария.

Приходящие из Ирана видео создают полное впечатление скорого коллапса и демонтажа политического режима, военные действия это подтверждают, но торопиться с такими выводами пока не стоит.

Удары по национальному телевещательному центру, бегство заключенных из тюрьмы на западе Тегерана, многочасовые пробки автомобилей, выезжающих из столицы. Да, нет сомнений в том, что Израиль сознательно провоцирует дестабилизацию в Иране и ему это удается. Удар по телевизионному центру – для того, чтобы парализовать госпропаганду в Иране, а удар по тюрьме и побег заключенных в расчете на беспорядки и криминализацию бурлящего от потрясений иранского общества.

Иран проигрывает и в военном плане. Количество ударов, которые Тегеран выпускает по Израилю кратно уменьшились в последние дни. Израиль частично сломил сопротивление ПВО Ирана: военные самолеты могут залетать в воздушное пространство республики и бомбить наиболее значимые объекты в западной части страны. Дальнейшая эскалация только усилит преимущества Израиля. Тем более, что военное командование США не исключает готовность присоединится к военной операции Израиля против Ирана и даже готовится к этому.

В то же время, Д. Трамп по-прежнему предлагает Ирану сделку и продолжает торговаться с Тегераном. Трамп заинтересован не в анархии, а в мягком транзите власти и приходе к власти в Тегеране более умеренных. Таких как М. Пезешкиан, и, похоже, в этом вопросе Трамп договорился с Москвой.

Аятоллы и КСИРовцы сопротивляются, удары по Израилю идут прямо сейчас, но отвечать в выбранном Израилем темпе Иран не может. Вырисовываются два основных сценария.

а) относительно плавный транзит с некоторой оттепелью в иранском обществе. Элиты Ирана должны разобраться друг с другом и сформировать более умеренную власть. Этот сценарий поддержат (хотя и со значимыми оговорками) и в Вашингтоне, и в Москве, и в Пекине, и в Анкаре. Осложняет этот сценарий – тотальная коррупция, война кланов и недоверие друг другу ключевых игроков иранской политики.

б) радикально-анархический сценарий, когда Израиль вместе с бомбежками принесет в Иран светскую революцию. Трампу этот сценарий не очень нравится, но ему он сулит и преимущества в виде лавров «победителя» и эры дешевых цен на нефть.

И все же это не единственные варианты развития событий. Аятоллы по-прежнему могут сохранить власть, но на короткий в историческом плане срок (на несколько лет) и ценой огромных потерь. В Иране восстания и беспорядки случаются довольно часто и тот хаос, который сейчас можно видеть по мировым медиа уже для правящего режима практически привычен. А он по-прежнему удерживает власть над страной. И вполне возможно, что еще будет удерживать какое-то время, хотя с каждым днем войны шансы на смену режима все выше.

Вопрос лишь по какому сценарию пойдет эта смена – мягкому, с сохранением контроля над страной в руках правящего класса, хотя и в другой конфигурации, со сменой приоритетов и уменьшением религиозного и прочего фанатизма. Либо по непредсказуемому, стихийному, когда к власти могут прийти кто угодно, а народная ненависть в отношении аятолл получит возможности для своего жестокого и масштабного выражения.

P.S.Израиль объявил о гибели очередного военного начальника Ирана А. Шадмани. В Тегеране реагируют на все очень медленно не потому, что хотят пережить военную осаду в режиме отсидеться, а потому что центры принятия решений парализованы.

Руководство Ирана не имеет других опций кроме жесткого военного ответа. Нанесенный удар по штаб-квартире Моссада тоже весьма болезненный. Эскалация усиливается, элиты двух стран-антагонистов не жалеют друг друга.