QR-кодизация & Нерв противостояния
Заявление «Единой России» о необходимости отложить рассмотрение законопроекта о QR-кодах во втором чтении в Госдуме имеет целый ряд причин:
1.Система осознала, что линейное и грубое давление фармакратии на изнеможденный социум негативно влияет на рейтинг доверия властям, что, на фоне геополитической конфронтации с США, чревато мультипликацией антирейтингов.
2.До В. Путина дошли, мягко говоря, перегибы антиковидной политики и его охлаждение к практике QR-кодов фиксировалось еще в конце прошлого года. Польза сомнительна, а риски очевидны: в этих условиях лучше перенести и отменить, чем продавливать.
3.Сертифицирует ли Система отложенную в долгий ящик QR-кодизацию как победу гражданского общества? Единства трактовок здесь не будет, но выступающие против QR-кодов силовики не будут препятствовать распространению именно этой версии.
4.А вот фармакраты предложат свою версию и будут говорить о том, что в условиях распространение штамма омикрон QR-коды и практика ее внедрения трудно реализуемая технологически. К тому же эта мера готовилась против штамма дельта, а не штамма омикрон. Но тут встает другой вопрос, характеризующий горизонты планирования руководителей российской системы здравоохранения. По сути, они не способны не только прогнозировать процессы в перспективе 3-6 месяцев. Ни о каком стратегическом видении речь не идет. Еще буквально несколько дней назад министр здравоохранения М. Мурашко заявлял о необходимости всех привыкать к QR-кодам.
5.Технократический блок Системы попал в трудную ситуацию: имея все рычаги власти он не смог реализовать QR-блицкриг, и, фактически, вынужден признать свое поражение. Аппаратно такие вещи не забываются.
6.Система, учитывая ее рейтинги доверия, в любом случае будет усиливать контроль государства над обществом. Сейчас этот процесс идет, скорее, по логике полицейского государства, а не по логике цифрового контроля. Технологически – это не взаимоисключающие процессы, но вопрос в том, кто будет рулить процессом. После утраты влияния системных либералов, нерв внутрисистемных противостояний смещается в сторону «полемики» технократов и силовиков.
Заявление «Единой России» о необходимости отложить рассмотрение законопроекта о QR-кодах во втором чтении в Госдуме имеет целый ряд причин:
1.Система осознала, что линейное и грубое давление фармакратии на изнеможденный социум негативно влияет на рейтинг доверия властям, что, на фоне геополитической конфронтации с США, чревато мультипликацией антирейтингов.
2.До В. Путина дошли, мягко говоря, перегибы антиковидной политики и его охлаждение к практике QR-кодов фиксировалось еще в конце прошлого года. Польза сомнительна, а риски очевидны: в этих условиях лучше перенести и отменить, чем продавливать.
3.Сертифицирует ли Система отложенную в долгий ящик QR-кодизацию как победу гражданского общества? Единства трактовок здесь не будет, но выступающие против QR-кодов силовики не будут препятствовать распространению именно этой версии.
4.А вот фармакраты предложат свою версию и будут говорить о том, что в условиях распространение штамма омикрон QR-коды и практика ее внедрения трудно реализуемая технологически. К тому же эта мера готовилась против штамма дельта, а не штамма омикрон. Но тут встает другой вопрос, характеризующий горизонты планирования руководителей российской системы здравоохранения. По сути, они не способны не только прогнозировать процессы в перспективе 3-6 месяцев. Ни о каком стратегическом видении речь не идет. Еще буквально несколько дней назад министр здравоохранения М. Мурашко заявлял о необходимости всех привыкать к QR-кодам.
5.Технократический блок Системы попал в трудную ситуацию: имея все рычаги власти он не смог реализовать QR-блицкриг, и, фактически, вынужден признать свое поражение. Аппаратно такие вещи не забываются.
6.Система, учитывая ее рейтинги доверия, в любом случае будет усиливать контроль государства над обществом. Сейчас этот процесс идет, скорее, по логике полицейского государства, а не по логике цифрового контроля. Технологически – это не взаимоисключающие процессы, но вопрос в том, кто будет рулить процессом. После утраты влияния системных либералов, нерв внутрисистемных противостояний смещается в сторону «полемики» технократов и силовиков.
Нарастающая индифферентность & Имперская пропаганда
Российский социум в состоянии нарастающей индифферентности ко всему и это не позволяет Системе мобилизовывать общество ни на антиковидную, ни, тем более, на антизападной проблематику.
Очевидно, что стилистика конфронтации с Западом в ближайшее время продолжится и для ее хоть какой-то легитимизации внутри российского общества транслируется вычурная имперская пропаганда. Однако общество к ней совершенно не восприимчиво, вот и приходится пропагандистам типа вице-спикера Госдумы Толстого говорить все более броские несуразности про финнов, которые «приползут» и попросятся вновь в состав Российской Империи.
Имперский фон и соответствующие настроения нужны Системе для того чтобы хоть как-то легитимизировать непопулярную в обществе тему конфронтации с Западом и Украиной, которая, очевидно, будет продолжена.
Общество понимает, что не является даже потенциальным бенефициаром имперской политики России, а возможные просчеты обязательно скажутся на социально-экономическом положении всего общества.
В этом плане смягчение антиковидной политики в виде отложения в долгий ящик законопроекта о QR-кодах, действительно, вполне может быть интерпретировано как нежелание создавать избыточное напряжение в социуме на фоне противостояния с США. Как такая политика сочетается с распространением в стране омикрон штамма – совершенно не объяснено, а имеющиеся в масс-медиа смыслы неудовлетворительны.
Политизированное восприятие ковида никуда не ушло, а все антиковидные меры Система вынуждена принимать на основе командно-административных мер и фармакратической жесткости.
Никакой синергии общества и власти нет, однако на фоне обострения отношений с США Системе в какой-то (очень ограниченной мере) понадобилась поддержка граждан. Вполне возможно, на послании президента в феврале бедные и пенсионеры получат небольшую долю «социальной благодати» в виде разовых выплат, или каких-то других мер поддержки. Это хоть как-то позволяет амортизировать имеющийся глубинный негатив и в ближайшие годы власти будут пользоваться этим чаще.
Российский социум в состоянии нарастающей индифферентности ко всему и это не позволяет Системе мобилизовывать общество ни на антиковидную, ни, тем более, на антизападной проблематику.
Очевидно, что стилистика конфронтации с Западом в ближайшее время продолжится и для ее хоть какой-то легитимизации внутри российского общества транслируется вычурная имперская пропаганда. Однако общество к ней совершенно не восприимчиво, вот и приходится пропагандистам типа вице-спикера Госдумы Толстого говорить все более броские несуразности про финнов, которые «приползут» и попросятся вновь в состав Российской Империи.
Имперский фон и соответствующие настроения нужны Системе для того чтобы хоть как-то легитимизировать непопулярную в обществе тему конфронтации с Западом и Украиной, которая, очевидно, будет продолжена.
Общество понимает, что не является даже потенциальным бенефициаром имперской политики России, а возможные просчеты обязательно скажутся на социально-экономическом положении всего общества.
В этом плане смягчение антиковидной политики в виде отложения в долгий ящик законопроекта о QR-кодах, действительно, вполне может быть интерпретировано как нежелание создавать избыточное напряжение в социуме на фоне противостояния с США. Как такая политика сочетается с распространением в стране омикрон штамма – совершенно не объяснено, а имеющиеся в масс-медиа смыслы неудовлетворительны.
Политизированное восприятие ковида никуда не ушло, а все антиковидные меры Система вынуждена принимать на основе командно-административных мер и фармакратической жесткости.
Никакой синергии общества и власти нет, однако на фоне обострения отношений с США Системе в какой-то (очень ограниченной мере) понадобилась поддержка граждан. Вполне возможно, на послании президента в феврале бедные и пенсионеры получат небольшую долю «социальной благодати» в виде разовых выплат, или каких-то других мер поддержки. Это хоть как-то позволяет амортизировать имеющийся глубинный негатив и в ближайшие годы власти будут пользоваться этим чаще.
Видеобращение казахстанского пенсионера
Что означает видеообращение Н. Назарбаева к подданным казахстанского султаната? Это означает, что султан в стране новый, а старый с раскладом сил как бы (ключевое слово) согласен. Назарбаев ритуально заявляет, что никаких конфликтов у него с действующим главой государства К.-Ж. Токаевым нет, при этом двухнедельное молчание Елбасы никак не объяснено.
Ну а про сотни погибших людей и беспорядки все сказали официальные власти – это происки террористов. Характерно, что Назарбаев публично не стал жестко осуждать этих «террористов».
Все эти две недели, когда молчал Назарбаев, шел торг и стороны достигли какого-то баланса при посредничестве Москвы. Назарбаев остается в Казахстане, дает ритуальные месседжи о преемственности власти, а административные и прочие элиты прекращают фронду.
К.-Ж. Токаеву важно показать преемственность с Н. Назарбаевым, а токсичность фигуры и его антирейтинг рассматриваются как второстепенный фактор. Это в демократических странах можно было бы говорить о приоритетности рейтинга доверия и отношении общества к политику, а в Казахстане ключевым является – готовность местных баев и кланов присягнуть новому руководству. Своим заявлением Назарбаев вынужденно легитимизирует этот сценарий.
Назарбаев в своем обращении подчеркивает, что он является «пенсионером», который находится на заслуженном отдыхе. Так вот этот пенсионер, тем не менее, остается фигурой казахстанской политики, а Семья оскорблена и ее ресентимент проявит себя еще не раз. Но пока казахстанский стасис завершен.
Последим насколько охотно будет Н.Назарбаев одобрять курс К.-Ж. Токаева и его инициативы. Это будет хорошим индикатором внутриэлитных раскладов в Казахстане.
Что означает видеообращение Н. Назарбаева к подданным казахстанского султаната? Это означает, что султан в стране новый, а старый с раскладом сил как бы (ключевое слово) согласен. Назарбаев ритуально заявляет, что никаких конфликтов у него с действующим главой государства К.-Ж. Токаевым нет, при этом двухнедельное молчание Елбасы никак не объяснено.
Ну а про сотни погибших людей и беспорядки все сказали официальные власти – это происки террористов. Характерно, что Назарбаев публично не стал жестко осуждать этих «террористов».
Все эти две недели, когда молчал Назарбаев, шел торг и стороны достигли какого-то баланса при посредничестве Москвы. Назарбаев остается в Казахстане, дает ритуальные месседжи о преемственности власти, а административные и прочие элиты прекращают фронду.
К.-Ж. Токаеву важно показать преемственность с Н. Назарбаевым, а токсичность фигуры и его антирейтинг рассматриваются как второстепенный фактор. Это в демократических странах можно было бы говорить о приоритетности рейтинга доверия и отношении общества к политику, а в Казахстане ключевым является – готовность местных баев и кланов присягнуть новому руководству. Своим заявлением Назарбаев вынужденно легитимизирует этот сценарий.
Назарбаев в своем обращении подчеркивает, что он является «пенсионером», который находится на заслуженном отдыхе. Так вот этот пенсионер, тем не менее, остается фигурой казахстанской политики, а Семья оскорблена и ее ресентимент проявит себя еще не раз. Но пока казахстанский стасис завершен.
Последим насколько охотно будет Н.Назарбаев одобрять курс К.-Ж. Токаева и его инициативы. Это будет хорошим индикатором внутриэлитных раскладов в Казахстане.
Диалектика конфронтации & Ощущение порядка
Режим геополитической конфронтации с США и соответствующая воинственная риторика интенсивно будет поддерживаться до послания главы государства в феврале. После этого вероятна коррекция, которая позволит перейти к более спокойной риторике.
Сама диалектическая конструкция, согласно которой руководство России и США рассматривают ( точнее - позиционируют) друг друга как врагов, одинаково выгодна руководству обеих стран и будет поддерживаться дальше. При этом потенциал мобилизации российского общества на основе внешнего врага невысок: с этой ролью врага не справляется даже надоевший всем коронавирус.
Многочисленные социально-экономические сложности атомизированного российского общества приводят к тому, что все проблемы и беды воспринимаются как нечто банальное, рутинное. Ковид уже воспринимается как рутина, то же самое произойдет и с опасениями войны и рисками военной конфронтации по принципу: «война войной, а обед по расписанию».
Характерно, что большинство граждан банально бережет свою нервную систему и предпочитает не следить за политическими событиями. Это веками выработанный алгоритм подданнического типа политической культуры, который характеризуется фатализмом и невозможностью повлиять на центры силы.
Следующая проблема, которую власти будут использовать в качестве фокусировки внимания общества, – это межнациональные проблемы и поведение в российских городах выходцев с Кавказа и мигрантов из Центральной Азии. Властям нужна иллюзия порядка и эффективности, поэтому вероятны новые информационные кампании, которые дадут обществу это ощущение.
Режим геополитической конфронтации с США и соответствующая воинственная риторика интенсивно будет поддерживаться до послания главы государства в феврале. После этого вероятна коррекция, которая позволит перейти к более спокойной риторике.
Сама диалектическая конструкция, согласно которой руководство России и США рассматривают ( точнее - позиционируют) друг друга как врагов, одинаково выгодна руководству обеих стран и будет поддерживаться дальше. При этом потенциал мобилизации российского общества на основе внешнего врага невысок: с этой ролью врага не справляется даже надоевший всем коронавирус.
Многочисленные социально-экономические сложности атомизированного российского общества приводят к тому, что все проблемы и беды воспринимаются как нечто банальное, рутинное. Ковид уже воспринимается как рутина, то же самое произойдет и с опасениями войны и рисками военной конфронтации по принципу: «война войной, а обед по расписанию».
Характерно, что большинство граждан банально бережет свою нервную систему и предпочитает не следить за политическими событиями. Это веками выработанный алгоритм подданнического типа политической культуры, который характеризуется фатализмом и невозможностью повлиять на центры силы.
Следующая проблема, которую власти будут использовать в качестве фокусировки внимания общества, – это межнациональные проблемы и поведение в российских городах выходцев с Кавказа и мигрантов из Центральной Азии. Властям нужна иллюзия порядка и эффективности, поэтому вероятны новые информационные кампании, которые дадут обществу это ощущение.
«Осознал», ваше благородие
Хороший пример как массовое общественное недовольство в политизированном виде преломляется в шоу-бизнесе. Не состоявшийся политик, но известный музыкант Шнур знатно потроллил губернатора Санкт-Петербурга А. Беглова, выпустив дуплетом два трека разного содержания.
Сначала Шнур (вернее, заказчики его творчества) обратили внимание всей страны на проблемы ЖКХ и плохое качество уборки снега в Санкт-Петербурге, а затем группировка «Ленинград» выпустила «покаянную» песню, в которой гротескно признается в любви к губернатору.
Шнур не скрывает, что песня про проблемы ЖКХ заказная, ну а что ему? Он же не иноагент, в самом деле. Поскольку Смольный отреагировал и показал недовольство – Шнур «исправляется». В новом клипе музыкант иронично называет Беглова «губернатором-кумиром».
Классическая ситуация Короля и Шута. Очень частая в авторитарных политических системах. Сколько гаек не закручивай, а свобода будет сквозь них просачиваться. И пусть Шнур – чистый коммерс, этот прием троллинга будут использовать вновь и вновь. С известной всем Аквадискотекой также было, кстати.
В этой ситуации у губернатора Беглова просто нет приемлемого выхода: наведет порядок на улицах – скажут: подействовало творчество Шнура. Ответит на критику бурчанием – засмеют. Ведь проблема уборки снега и вывоза мусора – не надуманная, а реальная. Красивейший город Европы превращается в бедлам при Беглове. Конечно, при контрэлитах и других губернаторах было бы не лучше, но это уже сослагательное наклонение, а люди ходят по неубранным тротуарам здесь и сейчас. И винят в этом Беглова.
Такое творчество (пусть даже и заказное) – это своеобразная прививка от превращения Россию в механический Туркменистан, где все даже чихают по соизволению Аркадага. Россия не хочет и не будет жить таким образом, а командно-административные подходы губернаторов, к которым они все чаще прибегают, так или иначе, посадят их в лужу.
Все взять и запретить – не получится. Времена Павла I прошли, хотя некоторым очень бы хотелось их вернуть. А для нормального диалога с обществом у того же Беглова, как и многих других губернаторов, просто нет достаточного морального авторитета.
Алиса», ДДТ, Моргенштерн, Face и др. давно уже осознали себя субьектами критики и выражения мнений масс. Тем более, что политики не имеют достаточного авторитета и уважения в обществе. Поэтому музыканты и другие ЛОМы будут этим пользоваться: большинство ради своих шкурных интересов и личного заработка, но найдутся и те, кто будет говорить открыто и выражать позицию ценностей, а не цены.
Хороший пример как массовое общественное недовольство в политизированном виде преломляется в шоу-бизнесе. Не состоявшийся политик, но известный музыкант Шнур знатно потроллил губернатора Санкт-Петербурга А. Беглова, выпустив дуплетом два трека разного содержания.
Сначала Шнур (вернее, заказчики его творчества) обратили внимание всей страны на проблемы ЖКХ и плохое качество уборки снега в Санкт-Петербурге, а затем группировка «Ленинград» выпустила «покаянную» песню, в которой гротескно признается в любви к губернатору.
Шнур не скрывает, что песня про проблемы ЖКХ заказная, ну а что ему? Он же не иноагент, в самом деле. Поскольку Смольный отреагировал и показал недовольство – Шнур «исправляется». В новом клипе музыкант иронично называет Беглова «губернатором-кумиром».
Классическая ситуация Короля и Шута. Очень частая в авторитарных политических системах. Сколько гаек не закручивай, а свобода будет сквозь них просачиваться. И пусть Шнур – чистый коммерс, этот прием троллинга будут использовать вновь и вновь. С известной всем Аквадискотекой также было, кстати.
В этой ситуации у губернатора Беглова просто нет приемлемого выхода: наведет порядок на улицах – скажут: подействовало творчество Шнура. Ответит на критику бурчанием – засмеют. Ведь проблема уборки снега и вывоза мусора – не надуманная, а реальная. Красивейший город Европы превращается в бедлам при Беглове. Конечно, при контрэлитах и других губернаторах было бы не лучше, но это уже сослагательное наклонение, а люди ходят по неубранным тротуарам здесь и сейчас. И винят в этом Беглова.
Такое творчество (пусть даже и заказное) – это своеобразная прививка от превращения Россию в механический Туркменистан, где все даже чихают по соизволению Аркадага. Россия не хочет и не будет жить таким образом, а командно-административные подходы губернаторов, к которым они все чаще прибегают, так или иначе, посадят их в лужу.
Все взять и запретить – не получится. Времена Павла I прошли, хотя некоторым очень бы хотелось их вернуть. А для нормального диалога с обществом у того же Беглова, как и многих других губернаторов, просто нет достаточного морального авторитета.
Алиса», ДДТ, Моргенштерн, Face и др. давно уже осознали себя субьектами критики и выражения мнений масс. Тем более, что политики не имеют достаточного авторитета и уважения в обществе. Поэтому музыканты и другие ЛОМы будут этим пользоваться: большинство ради своих шкурных интересов и личного заработка, но найдутся и те, кто будет говорить открыто и выражать позицию ценностей, а не цены.
Бухгалтерская логика объединения регионов
Тема объединения регионов не объяснена и не понятна социуму: грубо говоря, Система не знает, как ее «продать» обществу. Ее упаковывают в цифровизацию, вертикальное управление и агломерационное развитие, однако, как показывает социология, люди плохо воспринимают все эти инородные концепты и настороженно относятся к планам властей.
Причины желания Системы укрупнить регионы не политические: риски сепаратизма преувеличивать не стоит. Наоборот, например, республики Северного Кавказа никуда «отсоединяться» не хотят и их устраивает дотационный статус. Объединение регионов вряд ли коснется Северного Кавказа, а вот в остальной части России – вполне вероятна.
Причины возможного объединения именно экономические, точнее, бухгалтерские. Речь идет не о экономическом развитии, а о оптимизации издержек и сокращении расходов на администрации, чиновников и, главное, на социальную сферу и т.д. Эту бухгалтерскую логику Система уже применила в 2018 г. на примере пенсионной реформы, которую обьясняли «ростом средней продолжительности жизни россиян» (привет, ковид). Сейчас в вопросах укрупнения регионов примерно такие же подходы.
Допустим, потеряет статус областного центра Ульяновск, а территория этой области присоединится к Самарской области. Или Биробиджан и вся Еврейская автономная область войдет в состав Хабаровского края. Денег на этих территориях будет меньше, равно как и учреждений социальной сферы.
Это прекрасно понятно всем жителям регионов, которые отчетливо ощущают разницу между областным центром и региональной периферией. Так вот у Системы задача: сократить количество региональных центров и преумножить региональную периферию, в которой расходы на социальную сферу оптимизированы, больницы и школы не строятся (считается, что достаточно ФАПа и школьного автобуса), а социальная жизнь медленно, но верно, – вымирает.
Тема объединения регионов не объяснена и не понятна социуму: грубо говоря, Система не знает, как ее «продать» обществу. Ее упаковывают в цифровизацию, вертикальное управление и агломерационное развитие, однако, как показывает социология, люди плохо воспринимают все эти инородные концепты и настороженно относятся к планам властей.
Причины желания Системы укрупнить регионы не политические: риски сепаратизма преувеличивать не стоит. Наоборот, например, республики Северного Кавказа никуда «отсоединяться» не хотят и их устраивает дотационный статус. Объединение регионов вряд ли коснется Северного Кавказа, а вот в остальной части России – вполне вероятна.
Причины возможного объединения именно экономические, точнее, бухгалтерские. Речь идет не о экономическом развитии, а о оптимизации издержек и сокращении расходов на администрации, чиновников и, главное, на социальную сферу и т.д. Эту бухгалтерскую логику Система уже применила в 2018 г. на примере пенсионной реформы, которую обьясняли «ростом средней продолжительности жизни россиян» (привет, ковид). Сейчас в вопросах укрупнения регионов примерно такие же подходы.
Допустим, потеряет статус областного центра Ульяновск, а территория этой области присоединится к Самарской области. Или Биробиджан и вся Еврейская автономная область войдет в состав Хабаровского края. Денег на этих территориях будет меньше, равно как и учреждений социальной сферы.
Это прекрасно понятно всем жителям регионов, которые отчетливо ощущают разницу между областным центром и региональной периферией. Так вот у Системы задача: сократить количество региональных центров и преумножить региональную периферию, в которой расходы на социальную сферу оптимизированы, больницы и школы не строятся (считается, что достаточно ФАПа и школьного автобуса), а социальная жизнь медленно, но верно, – вымирает.
Нелинейные риски конфронтации
Вопрос о том, кому выгодна конфронтация России и США, безусловно, актуален, но логика конфронтационных процессов порой приводит к тому, что эти процессы разворачиваются по собственной, уже неконтролируемой, логике. Сейчас мы наблюдаем предпосылки перехода от режима контролируемой геополитической конфронтации к состоянию нелинейной мультипликации рисков и угроз.
Если в ближайшие недели (вплоть до послания президента России в феврале) траектория деэскалации не будет обозначена и не начнет реализовываться одновременно и Москвой, и Вашингтоном, – резко возрастет риск провокаций, в том числе и военных. По сути, этот фактор уже стал «окном возможностей» для прочих акторов, которые могут таким образом мультиплицировать конфликт до очень серьезного уровня.
Система, также как и А. Лукашенко во время кризиса на белорусско-польской границе, ждет немедленных уступок от коллективного Запада, а он, судя по актуальному состоянию конфронтации, проявляет большую сплоченность и поддерживает заданный конфликтно-ультимативный фон. Похоже, это стало достаточно неожиданным и неприятным сюрпризом для руководства России.
Все это похоже на геополитический тупик, движение к которому еще можно остановить, поставить на паузу, но изменить ситуацию принципиально нельзя. Впрочем, и попытки поставить на паузу ситуацию и включить стоп-кран с каждым днем все более труднодостижимы.
Вопрос сейчас не в вероятности военного конфликта, она по-прежнему невысока, а в том, что с каждым днем вариантов для приемлемого выхода из ситуации у российского руководства все меньше.
Вопрос о том, кому выгодна конфронтация России и США, безусловно, актуален, но логика конфронтационных процессов порой приводит к тому, что эти процессы разворачиваются по собственной, уже неконтролируемой, логике. Сейчас мы наблюдаем предпосылки перехода от режима контролируемой геополитической конфронтации к состоянию нелинейной мультипликации рисков и угроз.
Если в ближайшие недели (вплоть до послания президента России в феврале) траектория деэскалации не будет обозначена и не начнет реализовываться одновременно и Москвой, и Вашингтоном, – резко возрастет риск провокаций, в том числе и военных. По сути, этот фактор уже стал «окном возможностей» для прочих акторов, которые могут таким образом мультиплицировать конфликт до очень серьезного уровня.
Система, также как и А. Лукашенко во время кризиса на белорусско-польской границе, ждет немедленных уступок от коллективного Запада, а он, судя по актуальному состоянию конфронтации, проявляет большую сплоченность и поддерживает заданный конфликтно-ультимативный фон. Похоже, это стало достаточно неожиданным и неприятным сюрпризом для руководства России.
Все это похоже на геополитический тупик, движение к которому еще можно остановить, поставить на паузу, но изменить ситуацию принципиально нельзя. Впрочем, и попытки поставить на паузу ситуацию и включить стоп-кран с каждым днем все более труднодостижимы.
Вопрос сейчас не в вероятности военного конфликта, она по-прежнему невысока, а в том, что с каждым днем вариантов для приемлемого выхода из ситуации у российского руководства все меньше.
Forwarded from Толкователь
(к предыдущему репосту)
«Процессы разворачиваются по собственной, уже неконтролируемой, логике». Это означает, что управленческая система пошла вразнос (даже при пока ещё мирном времени, а что будет при настоящих санкциях и тем более войне?).
«С каждым днем вариантов для приемлемого выхода из ситуации у российского руководства все меньше». Если так пойдёт дальше, то у высших семей останется только один выход: убирать часть высших акционеров Уклада и поскорее переходить, как после 1953-го, к Оттепели, - чтобы сохранить свои привилегии, ренты и капиталы (в совсем плохой ситуации – и к Перестройке).
«Процессы разворачиваются по собственной, уже неконтролируемой, логике». Это означает, что управленческая система пошла вразнос (даже при пока ещё мирном времени, а что будет при настоящих санкциях и тем более войне?).
«С каждым днем вариантов для приемлемого выхода из ситуации у российского руководства все меньше». Если так пойдёт дальше, то у высших семей останется только один выход: убирать часть высших акционеров Уклада и поскорее переходить, как после 1953-го, к Оттепели, - чтобы сохранить свои привилегии, ренты и капиталы (в совсем плохой ситуации – и к Перестройке).
Forwarded from Чисто для фиксации
Из «идеального шторма-2022» для России нет позитивного выхода, поскольку происходит он в рамках бескомпромиссной борьбы ведущих мировых держав за право оставаться в числе таковых. Риторика «деэскалации» из уст Кремля в такой рамке — это капитуляция перед более сильным «агрессором» и выход из этой борьбы.
При этом не нужно думать, что с транзитом власти в России участие России в этой необъявленной мировой войне агрессий закончится. Опыт раннего Ельцина (1992-1996 гг) и свежайший опыт казахского Токаева показывают, что без внутренней и внешней агрессии (как минимум в риторике) неофиты не удерживают власть, ее у них начинают отбирать более агрессивные оппоненты.
Поэтому транзит власти в России будет проходить под мощным давлением фактора «людей, недоразваливших СССР» в американском и европейском истеблишменте. Сегодняшняя конфронтация России с Западом формирует крайне деструктивные внешние условия, в которых будет проходить этот транзит. Нужно иметь это ввиду и не надеяться на чудо «деэскалации».
https://huafei.yangx.top/kremlebezBashennik/26396
При этом не нужно думать, что с транзитом власти в России участие России в этой необъявленной мировой войне агрессий закончится. Опыт раннего Ельцина (1992-1996 гг) и свежайший опыт казахского Токаева показывают, что без внутренней и внешней агрессии (как минимум в риторике) неофиты не удерживают власть, ее у них начинают отбирать более агрессивные оппоненты.
Поэтому транзит власти в России будет проходить под мощным давлением фактора «людей, недоразваливших СССР» в американском и европейском истеблишменте. Сегодняшняя конфронтация России с Западом формирует крайне деструктивные внешние условия, в которых будет проходить этот транзит. Нужно иметь это ввиду и не надеяться на чудо «деэскалации».
https://huafei.yangx.top/kremlebezBashennik/26396
Telegram
Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук (Телеграм-канал Scriptorium)
Без всякой паники, sine ira et studio, можно сказать, что российское государство и общество приближаются к состоянию идеального…
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук (Телеграм-канал Scriptorium)
Без всякой паники, sine ira et studio, можно сказать, что российское государство и общество приближаются к состоянию идеального…
Дисциплинирующий поток сознания
«Православие, Самодержавие, Народность». Минкульт попытался переплюнуть автора триединой формулы российского монархизма середины XIX в. С. Уварова. Все это похоже на постмодернистский поток сознания, или, точнее, эклектичный винегрет. Но нет: это официальный документ.
Итак: опубликован проект указа главы государства о традиционных ценностях. К числу традиционных ценностей, которые на уровне государства предлагается внедрять: жизнь, достоинство, права и свободы человека, служение Отечеству, высокие нравственные идеалы, созидательный труд и т.д.
К числу разрушительных и чуждых идей и ценностей: реклама, культ вседозволенности, культ безнравственности, отрицание идеалов патриотизма, отрицание идеалов служения Отечеству, отрицание идеалов позитивного вклада России в мировую историю.
Примечание: здравомыслие и объективный взгляд на общественно-политические процессы к числу разрушительных идей и ценностей – пока не отнесены. Но это не точно.
В документе много сказано про деструктивное влияние Запада и транснациональные корпорации, а также говорится про приоритет духовного над материальным. Это в условиях резкого роста смертности, бедности и многолетнего падения доходов населения. Впрочем, Росстат говорит, что уровень бедности в России снижается. Странно, что условный Росстат им. Д. Оруэлла и его подходы не отнесены к числу традиционных ценностей. Впрочем, документ еще можно доработать.
Не стоит думать, что документ так безобиден и формален. Вовсе нет. Фактически, предлагается набор понятий, с помощью которых чиновники на федеральном и региональном уровне получать возможность регламентировать действия общества и учить людей «Родину любить». Многие уже подзабыли этот советский принцип, но влиятельные политики силового профиля желают его возродить. Предлагаемый к принятию набор ценностей позволит осуществлять широкое регулирование общественных отношений на основе дисциплинарных практик, в свое время описанных философом М. Фуко.
«Православие, Самодержавие, Народность». Минкульт попытался переплюнуть автора триединой формулы российского монархизма середины XIX в. С. Уварова. Все это похоже на постмодернистский поток сознания, или, точнее, эклектичный винегрет. Но нет: это официальный документ.
Итак: опубликован проект указа главы государства о традиционных ценностях. К числу традиционных ценностей, которые на уровне государства предлагается внедрять: жизнь, достоинство, права и свободы человека, служение Отечеству, высокие нравственные идеалы, созидательный труд и т.д.
К числу разрушительных и чуждых идей и ценностей: реклама, культ вседозволенности, культ безнравственности, отрицание идеалов патриотизма, отрицание идеалов служения Отечеству, отрицание идеалов позитивного вклада России в мировую историю.
Примечание: здравомыслие и объективный взгляд на общественно-политические процессы к числу разрушительных идей и ценностей – пока не отнесены. Но это не точно.
В документе много сказано про деструктивное влияние Запада и транснациональные корпорации, а также говорится про приоритет духовного над материальным. Это в условиях резкого роста смертности, бедности и многолетнего падения доходов населения. Впрочем, Росстат говорит, что уровень бедности в России снижается. Странно, что условный Росстат им. Д. Оруэлла и его подходы не отнесены к числу традиционных ценностей. Впрочем, документ еще можно доработать.
Не стоит думать, что документ так безобиден и формален. Вовсе нет. Фактически, предлагается набор понятий, с помощью которых чиновники на федеральном и региональном уровне получать возможность регламентировать действия общества и учить людей «Родину любить». Многие уже подзабыли этот советский принцип, но влиятельные политики силового профиля желают его возродить. Предлагаемый к принятию набор ценностей позволит осуществлять широкое регулирование общественных отношений на основе дисциплинарных практик, в свое время описанных философом М. Фуко.
Ловец антимилитаристкого хайпа
Зампред Совета безопасности Дмитрий Медведев решил сфокусировать на себя весь антимилитаристский пиар и выступил с относительно миролюбивым заявлением. Трудно спорить, что заявление о необходимости России и США мирно договариваться будет поддержано абсолютным большинством общества, даже несмотря на непопулярность фигуры самого Медведева.
При этом, сообщается, что военные базы России на Кубе и Венесуэле невозможны, «поскольку эти страны стремятся выйти из изоляции и восстановить нормальные отношения с США».
По интенсивности осуждения и публичной критики в адрес Медведева сейчас можно будет зафиксировать реальное отношение Системы к конфронтации с США и Медведеву лично. Думается, на этот раз масштабной и интенсивной критики Медведева все-таки не будет, так как многие действительно хотят деэскалации. При этом ястребиные охранители, безусловно, накинутся на экс-президента и премьер-министра.
Вряд ли это заявление Медведева не согласовано, равно как и против В. Путина он не пойдет. Скорее Медведев обозначает вариант развития событий, который устроит сислибов, руководство США и российское общество. Это также элемент переговорной позиции, тем более, что переговоры между Россией и США затягиваются.
Медведев по-прежнему запасной игрок Системы, но все-таки игрок. Тем более, что истеблишмент США с радостью бы одобрил такую траекторию российского транзита, конечным бенефициаром которой будет Медведев, а режим «вечный Путин» завершится в 2024 г. Впрочем, вероятность такого сценария высоко оценивать не стоит.
Зампред Совета безопасности Дмитрий Медведев решил сфокусировать на себя весь антимилитаристский пиар и выступил с относительно миролюбивым заявлением. Трудно спорить, что заявление о необходимости России и США мирно договариваться будет поддержано абсолютным большинством общества, даже несмотря на непопулярность фигуры самого Медведева.
При этом, сообщается, что военные базы России на Кубе и Венесуэле невозможны, «поскольку эти страны стремятся выйти из изоляции и восстановить нормальные отношения с США».
По интенсивности осуждения и публичной критики в адрес Медведева сейчас можно будет зафиксировать реальное отношение Системы к конфронтации с США и Медведеву лично. Думается, на этот раз масштабной и интенсивной критики Медведева все-таки не будет, так как многие действительно хотят деэскалации. При этом ястребиные охранители, безусловно, накинутся на экс-президента и премьер-министра.
Вряд ли это заявление Медведева не согласовано, равно как и против В. Путина он не пойдет. Скорее Медведев обозначает вариант развития событий, который устроит сислибов, руководство США и российское общество. Это также элемент переговорной позиции, тем более, что переговоры между Россией и США затягиваются.
Медведев по-прежнему запасной игрок Системы, но все-таки игрок. Тем более, что истеблишмент США с радостью бы одобрил такую траекторию российского транзита, конечным бенефициаром которой будет Медведев, а режим «вечный Путин» завершится в 2024 г. Впрочем, вероятность такого сценария высоко оценивать не стоит.
Супер-агломерационное развитие & Аппаратное недовольство
Недавнее заявление главы Счетной палаты А. Кудрина по поводу создания Поволжской агломерации с центром в Татарстане серьезно напрягло руководство соседних регионы, так как речь идет о распределении в будущем значительных федеральных средств.
Многие эксперты соединили это высказывание А. Кудрина с недавним высказыванием губернатора Ульяновской области А. Русских, который заговорил про объединение регионов. Однако, строго говоря, это не совсем связанные сюжеты. Присоединять административно к Татарстану никакие регионы в ближайшие годы не будут, а вот на расширение своего экономического влияния и распределение федеральных ресурсов Татарстан, в ПФО действительно, претендует.
Регионы хронически недофинансированы и без федеральных денег на реализацию инфраструктурных проектов никакой повестки развития в них не будет. При этом деньги эти распределяют вице-премьеры (среди которых и выходец из Татарстана М. Хуснуллин). Татарстанское лобби в этом плане достаточно активно.
Ни о какой симметрии в распределении ресурсов между регионами речь не идет. Тут можно привести пример с арктическими регионами страны. На них выделяется много денег, но губернаторы только толкаются локтями и перетягивают «одеяло на себя», а межрегионального взаимодействия мало.
Заявка Казани (которую, фактически, открыто лоббирует Кудрин) на супер-агломерацию означает, что в Поволжье и Приволжье Татарстан претендует на статус главного распределителя ресурсов и все инфраструктурные проекты должны реализовываться с одобрения Татарстана и его лоббистов (например, того же Кудрина или Хуснуллина).
Как известно, в стране весьма специфическая как бы рыночная экономика, главным рычагом которой является распределитель «государевой благодати» (то есть федеральных денег). Так вот Кудрин предлагает настроить этот распределитель в ПФО с акцентом на Татарстан, что явно пойдет в ущерб другим регионам. Поэтому заявление Кудрина встретило такое резкое (хотя и не всем заметное) административное сопротивление в соседних регионах.
Недавнее заявление главы Счетной палаты А. Кудрина по поводу создания Поволжской агломерации с центром в Татарстане серьезно напрягло руководство соседних регионы, так как речь идет о распределении в будущем значительных федеральных средств.
Многие эксперты соединили это высказывание А. Кудрина с недавним высказыванием губернатора Ульяновской области А. Русских, который заговорил про объединение регионов. Однако, строго говоря, это не совсем связанные сюжеты. Присоединять административно к Татарстану никакие регионы в ближайшие годы не будут, а вот на расширение своего экономического влияния и распределение федеральных ресурсов Татарстан, в ПФО действительно, претендует.
Регионы хронически недофинансированы и без федеральных денег на реализацию инфраструктурных проектов никакой повестки развития в них не будет. При этом деньги эти распределяют вице-премьеры (среди которых и выходец из Татарстана М. Хуснуллин). Татарстанское лобби в этом плане достаточно активно.
Ни о какой симметрии в распределении ресурсов между регионами речь не идет. Тут можно привести пример с арктическими регионами страны. На них выделяется много денег, но губернаторы только толкаются локтями и перетягивают «одеяло на себя», а межрегионального взаимодействия мало.
Заявка Казани (которую, фактически, открыто лоббирует Кудрин) на супер-агломерацию означает, что в Поволжье и Приволжье Татарстан претендует на статус главного распределителя ресурсов и все инфраструктурные проекты должны реализовываться с одобрения Татарстана и его лоббистов (например, того же Кудрина или Хуснуллина).
Как известно, в стране весьма специфическая как бы рыночная экономика, главным рычагом которой является распределитель «государевой благодати» (то есть федеральных денег). Так вот Кудрин предлагает настроить этот распределитель в ПФО с акцентом на Татарстан, что явно пойдет в ущерб другим регионам. Поэтому заявление Кудрина встретило такое резкое (хотя и не всем заметное) административное сопротивление в соседних регионах.
Сузеренова геополитика & неубранный снег
Страх войны – это фундаментальный архетип общественного сознания, который текущее противостояние России и Запада актуализировало, но вряд ли Система извлечет из этого хоть какие-то внутриполитические дивиденды.
В России формируется властная конструкция, которую в свое время описал немецкий философ К. Шмитт. Внутри общества – иерархическое управление, подчинение и дисциплина, а за его пределами – внешняя политика, которую осуществляет Сузерен.
Крым показал патриотический подъем, мобилизацию, рост рейтингов доверия власти, но он также принес санкции, кризис и падение доходов населения. Сейчас Система в очевидных затруднениях, в том числе и потому, что стадия накопления внутриполитических проблем продолжается, а сценарий Крым-2 невозможен.
После Крыма потенциал внешнеполитической мобилизации ограничен. Общество понимает, что польза от любых внешнеполитических инициатив Системы сомнительна, а риски очевидны. Поэтому даже угрозы войны и сконструированный милитаристский фон добавляет тревоги социуму, но не влияет на рост рейтингов доверия властям.
Социология показывает, что уровень одобрения внешней политики России всегда гораздо выше чем оценки внутренней политики, но сейчас и этот позитивный фактор разбивается о тезис о недопустимости войны, который разделяет абсолютное большинство граждан.
Сейчас, когда можно говорить о перспективах снижения геополитического напряжения, Системе просто нечего предъявить обществу в качестве достижений. Собственно, ради чего все затевалось и мотались нервы? Этот вопрос остается необъяснённым и непроясненным, хотя пропагандисты всех мастей своим словоблудием и токсичной риторикой загадили значительную часть общественного дискурса.
Именно поэтому логика геополитической конфронтации, несмотря на ее всяческую фокусировку в масс-медиа, не поменяла социологию: людей беспокоит рост цен на продукты питания, здравоохранение, неубранный на улицах городов снег, бродячие животные и высокий уровень самодурства региональных чиновников. И невозможность эффективного решения этих и многих других проблем становится все очевиднее для общества.
Это гораздо более серьёзная проблема, не позволяющая Системе выпускать пар социального негатива за счёт геополитических акций.
Страх войны – это фундаментальный архетип общественного сознания, который текущее противостояние России и Запада актуализировало, но вряд ли Система извлечет из этого хоть какие-то внутриполитические дивиденды.
В России формируется властная конструкция, которую в свое время описал немецкий философ К. Шмитт. Внутри общества – иерархическое управление, подчинение и дисциплина, а за его пределами – внешняя политика, которую осуществляет Сузерен.
Крым показал патриотический подъем, мобилизацию, рост рейтингов доверия власти, но он также принес санкции, кризис и падение доходов населения. Сейчас Система в очевидных затруднениях, в том числе и потому, что стадия накопления внутриполитических проблем продолжается, а сценарий Крым-2 невозможен.
После Крыма потенциал внешнеполитической мобилизации ограничен. Общество понимает, что польза от любых внешнеполитических инициатив Системы сомнительна, а риски очевидны. Поэтому даже угрозы войны и сконструированный милитаристский фон добавляет тревоги социуму, но не влияет на рост рейтингов доверия властям.
Социология показывает, что уровень одобрения внешней политики России всегда гораздо выше чем оценки внутренней политики, но сейчас и этот позитивный фактор разбивается о тезис о недопустимости войны, который разделяет абсолютное большинство граждан.
Сейчас, когда можно говорить о перспективах снижения геополитического напряжения, Системе просто нечего предъявить обществу в качестве достижений. Собственно, ради чего все затевалось и мотались нервы? Этот вопрос остается необъяснённым и непроясненным, хотя пропагандисты всех мастей своим словоблудием и токсичной риторикой загадили значительную часть общественного дискурса.
Именно поэтому логика геополитической конфронтации, несмотря на ее всяческую фокусировку в масс-медиа, не поменяла социологию: людей беспокоит рост цен на продукты питания, здравоохранение, неубранный на улицах городов снег, бродячие животные и высокий уровень самодурства региональных чиновников. И невозможность эффективного решения этих и многих других проблем становится все очевиднее для общества.
Это гораздо более серьёзная проблема, не позволяющая Системе выпускать пар социального негатива за счёт геополитических акций.
Динамика сжатия: протестные итоги 2021 г.
Протестная активность в стране находится в динамике сжатия и размывается. Режим закручивания гаек ведет к снижению не столько количества протестных акций (по итогам 2021 г. зафиксировано 2433), сколько к снижению качества протеста.
Протест деполитизирован, локализован и подавлен. Устранение несистемной оппозиции в начале года разорвало потенциал координации протеста в масштабах всей страны и снизило возможность выдвижения обществом политических требований.
Региональный протест прошлого года также не характеризовался высокой интенсивностью: были значимые акции протеста против QR-кодов, по экологической повестке, а также по поводу социально-экономических проблем и неспособности региональных администраций обеспечить безопасность жизнедеятельности (Санкт-Петербург, Якутия, Волгоградская, Курская, Челябинская, Кемеровская области, Приморский, Пермский края и ряд др.), однако мощных протестов, сравнимых с 2020 г. (Куштау, Хабаровск) не было.
При этом социология показывает высокий уровень социального недовольства, который не конвертируется в протестную активность из-за насаждения подданического типа политической культуры и угроз репрессий.
В ситуации разорванности протестного потенциала и отсутствия координации отдельные очаги социального недовольства не представляют для Системы структурных сложностей. Вытесненная за пределы страны диссидентов Система будет и дальше маркировать как агентов геополитического влияния Запада.Такая оптика очень выгодна Системе, так как степень одобрения внешней политики в обществе всегда кратно выше чем внутренней.
При этом стадия накопления социально-экономических проблем в российском обществе продолжается, а перспектив улучшения материального благополучия большинства граждан – немного. Этот фактор, плюс отчетливое стремление губернаторов управлять населением на основе принципов командно-административного управления делает неминуемым новые акции протеста.
Протестная активность в стране находится в динамике сжатия и размывается. Режим закручивания гаек ведет к снижению не столько количества протестных акций (по итогам 2021 г. зафиксировано 2433), сколько к снижению качества протеста.
Протест деполитизирован, локализован и подавлен. Устранение несистемной оппозиции в начале года разорвало потенциал координации протеста в масштабах всей страны и снизило возможность выдвижения обществом политических требований.
Региональный протест прошлого года также не характеризовался высокой интенсивностью: были значимые акции протеста против QR-кодов, по экологической повестке, а также по поводу социально-экономических проблем и неспособности региональных администраций обеспечить безопасность жизнедеятельности (Санкт-Петербург, Якутия, Волгоградская, Курская, Челябинская, Кемеровская области, Приморский, Пермский края и ряд др.), однако мощных протестов, сравнимых с 2020 г. (Куштау, Хабаровск) не было.
При этом социология показывает высокий уровень социального недовольства, который не конвертируется в протестную активность из-за насаждения подданического типа политической культуры и угроз репрессий.
В ситуации разорванности протестного потенциала и отсутствия координации отдельные очаги социального недовольства не представляют для Системы структурных сложностей. Вытесненная за пределы страны диссидентов Система будет и дальше маркировать как агентов геополитического влияния Запада.Такая оптика очень выгодна Системе, так как степень одобрения внешней политики в обществе всегда кратно выше чем внутренней.
При этом стадия накопления социально-экономических проблем в российском обществе продолжается, а перспектив улучшения материального благополучия большинства граждан – немного. Этот фактор, плюс отчетливое стремление губернаторов управлять населением на основе принципов командно-административного управления делает неминуемым новые акции протеста.
Грозный экстрафактор
Новость о ночной встрече В. Путина и Р. Кадырова можно интерпретировать по-разному. В сообщении пресс-службы главы Чечни ничего не говорится об обсуждении высказываний Кадырова в адрес семьи Янгулбаевых, равно как ничего нет и про вчерашний многочисленный митинг в Грозном. Обычно, реальное содержание таких разговоров и не выносится в публичную сферу. Однако можно все это интерпретировать и иначе: разговор, действительно, шел про социально-экономические показатели и необходимость увеличить финансирование Чечни.
Активность Кадырова – это своеобразный индикатор, по которому можно следить за состоянием Системы. Чем активнее глава Чечни – тем больше разбалансированность Системы. Точнее, это уже выглядит не как Система, а набор властных центров, объединённых под одной шапкой.
Встреча главы Чечни с президентом приведет к некоторой стабилизации ситуации. Вполне возможно Кадыров снизит свою активность, скажет, что его неправильно поняли, но сути и его политики в будущем это не поменяет.
Главы Чечни и дальше будет активничать, создавать резонансные инфоповоды: в этом диалектика его влияния, которая возрастает. Для общественных настроений и рейтингов доверия федеральной власти – это тревожный фактор. От угроз про «террористов» и разговоров про отрезанные головы в обществе стабильности не добавляется, а вот девяностыми повеяло вполне отчетливо. В социуме и без того высокий уровень социальной тревоги, а тут добавляется еще один экстрафактор.
Силовая башня давно уже хочет поменять Кадырова, однако, строго говоря, в текущих условиях это представляется как мало реализуемый сценарий. Стадия накопления проблем в российском обществе и вертикали власти продолжается и мультипликация различных экстрафакторов – еще впереди.
Новость о ночной встрече В. Путина и Р. Кадырова можно интерпретировать по-разному. В сообщении пресс-службы главы Чечни ничего не говорится об обсуждении высказываний Кадырова в адрес семьи Янгулбаевых, равно как ничего нет и про вчерашний многочисленный митинг в Грозном. Обычно, реальное содержание таких разговоров и не выносится в публичную сферу. Однако можно все это интерпретировать и иначе: разговор, действительно, шел про социально-экономические показатели и необходимость увеличить финансирование Чечни.
Активность Кадырова – это своеобразный индикатор, по которому можно следить за состоянием Системы. Чем активнее глава Чечни – тем больше разбалансированность Системы. Точнее, это уже выглядит не как Система, а набор властных центров, объединённых под одной шапкой.
Встреча главы Чечни с президентом приведет к некоторой стабилизации ситуации. Вполне возможно Кадыров снизит свою активность, скажет, что его неправильно поняли, но сути и его политики в будущем это не поменяет.
Главы Чечни и дальше будет активничать, создавать резонансные инфоповоды: в этом диалектика его влияния, которая возрастает. Для общественных настроений и рейтингов доверия федеральной власти – это тревожный фактор. От угроз про «террористов» и разговоров про отрезанные головы в обществе стабильности не добавляется, а вот девяностыми повеяло вполне отчетливо. В социуме и без того высокий уровень социальной тревоги, а тут добавляется еще один экстрафактор.
Силовая башня давно уже хочет поменять Кадырова, однако, строго говоря, в текущих условиях это представляется как мало реализуемый сценарий. Стадия накопления проблем в российском обществе и вертикали власти продолжается и мультипликация различных экстрафакторов – еще впереди.
Цензурирование & «Болото»
Закрытие бюро немецкого СМИ Deutchne Welle в России и письмо Роскомнадзора с требованием удалить расследования несистемной оппозиции ряду российских СМИ – это новый этап усиления цензуры.
Интересно, что этот процесс идет с участием разных центров силы: на закрытии немецкого издания настаивает МИД: это ассиметричный ответ на недружественные действия в отношении Russia Today. Курс на усиление цензуры определен, а дальше акторы Системы действуют исходя из имеющихся возможностей и своих тактических задач: кто-то требует закрыть офисы иностранных СМИ, кто-то требует удалить неугодный контент.
В скором времени и губернаторы захотят «навести порядок» в региональных СМИ и удалить из них все, что им не нравится. В бойких региональных СМИ еще есть немало указаний на коррупцию и свидетельства роскоши региональных чиновников. Пользуясь общесистемной интенцией региональные чиновники будут пытаться удалить не угодный им контент и вряд ли федеральный центр будет им мешать.
Дальнейшее наступление на СМИ кажется неминуемым: тема коррупции и имиджевых уронов чиновников беспокоит их очень сильно и поэтому цензурирование продолжится. Губернаторы – это пешки на политической карты страны и если Система позволит вывести их из под удара критики – проекция негатива на федеральный уровень только усилится.
Все эта цензурирующая интенция будет негативно сказываться на рейтингах доверия властям, но власти переходит на командно-административную систему управления страной. В ее рамках рейтинги доверия уже не имеют определяющей роли. Важен не рейтинг, а умение сдерживать антирейтинги и возможные протесты: пассивное, аполитичное и молчаливое большинство устраивает власть. Это аполитичное болото пришло на смену «Путинскому большинству» и это уже социологическая реальность.
Закрытие бюро немецкого СМИ Deutchne Welle в России и письмо Роскомнадзора с требованием удалить расследования несистемной оппозиции ряду российских СМИ – это новый этап усиления цензуры.
Интересно, что этот процесс идет с участием разных центров силы: на закрытии немецкого издания настаивает МИД: это ассиметричный ответ на недружественные действия в отношении Russia Today. Курс на усиление цензуры определен, а дальше акторы Системы действуют исходя из имеющихся возможностей и своих тактических задач: кто-то требует закрыть офисы иностранных СМИ, кто-то требует удалить неугодный контент.
В скором времени и губернаторы захотят «навести порядок» в региональных СМИ и удалить из них все, что им не нравится. В бойких региональных СМИ еще есть немало указаний на коррупцию и свидетельства роскоши региональных чиновников. Пользуясь общесистемной интенцией региональные чиновники будут пытаться удалить не угодный им контент и вряд ли федеральный центр будет им мешать.
Дальнейшее наступление на СМИ кажется неминуемым: тема коррупции и имиджевых уронов чиновников беспокоит их очень сильно и поэтому цензурирование продолжится. Губернаторы – это пешки на политической карты страны и если Система позволит вывести их из под удара критики – проекция негатива на федеральный уровень только усилится.
Все эта цензурирующая интенция будет негативно сказываться на рейтингах доверия властям, но власти переходит на командно-административную систему управления страной. В ее рамках рейтинги доверия уже не имеют определяющей роли. Важен не рейтинг, а умение сдерживать антирейтинги и возможные протесты: пассивное, аполитичное и молчаливое большинство устраивает власть. Это аполитичное болото пришло на смену «Путинскому большинству» и это уже социологическая реальность.
Омикрон-либерализм & Рефлексия антиковидной политики
В антиковидной политике всех стран есть одно фундаментальное, социально-философское, противоречие. Эта политика основывается на ограничении свобод, но не гарантирует людям безопасности. Вакцинироваться требуют, а, как показывает динамика распространения омикрона, болеют и вакцинированные и, не вакцинированные.
На этом фоне фармакраты придумали дешевую отговорку о том, что вакцинированные болеют меньше, но строго говоря, из уст руководителя Роспотребназдора А. Поповой – это звучит как обычное оценочное суждение, которое не вызывает доверия.
В антиковидной политике можно выделить несколько значимых этапов:
1.Фактический локдаун без компенсации потерь гражданам со стороны государства (весна 2020 г.).
2.Добровольная вакцинация, которую губернаторы должны были проводить на основе своего авторитета и массовой пропаганды (конец 2020 г. – первая половина 2021 г.).
3.Обязательная вакцинация для отдельных категорий граждан, которую вслед за мэром Москвы С. Собяниным объявили более половины регионов (летом 2021 г.).
4.Попытка введение QR-кодов, в том числе и попытки централизованного введения на уровне всей федерации (вторая половина и конец 2021 г.).
5.Омикрон-либерализм и фатальное «переболеет подавляющее большинство граждан» (наст. время).
На каждом из первых трех этапов Система требовала от губернаторов напрягать весь свой админресурс для решения поставленных задач. Когда стратегическое целеполагание хромает все эти избыточные меры оборачиваются для губернаторов лишь падением их рейтингов и масштабированием социального недовольства. Поэтому они и не торопятся их выполнять.
Губернаторы и региональные администрации, фактически, очень неохотно, для проформы, препятствовали лукавой вакцинации (незаконной покупке сертификатов). Руководители регионов отчитывались наверх о возрастающих (в кавычках и без) темпах вакцинации, однако многие, более дальновидные, предпочитали не перегибать палку и не проявляли излишнего рвения.
Быть может такая лукавая позиция и сформировала сейчас запредельную нагрузку на региональные здравоохранения и привела к кратному росту заболеваемости, но это не доказано. Соцопросы показывают, что общественное мнение поляризировано, а вакциноскептиков на фоне омикрона стало больше.
Омикрон снизил и без того невысокое доверие общества к вакцинации и сейчас фармакратам нужно не усиливать свою токсичную пропаганду, а дать социуму реальный расклад сил и качественную аналитику. Но делать они этого не будут, по давно понятным причинам.
В антиковидной политике всех стран есть одно фундаментальное, социально-философское, противоречие. Эта политика основывается на ограничении свобод, но не гарантирует людям безопасности. Вакцинироваться требуют, а, как показывает динамика распространения омикрона, болеют и вакцинированные и, не вакцинированные.
На этом фоне фармакраты придумали дешевую отговорку о том, что вакцинированные болеют меньше, но строго говоря, из уст руководителя Роспотребназдора А. Поповой – это звучит как обычное оценочное суждение, которое не вызывает доверия.
В антиковидной политике можно выделить несколько значимых этапов:
1.Фактический локдаун без компенсации потерь гражданам со стороны государства (весна 2020 г.).
2.Добровольная вакцинация, которую губернаторы должны были проводить на основе своего авторитета и массовой пропаганды (конец 2020 г. – первая половина 2021 г.).
3.Обязательная вакцинация для отдельных категорий граждан, которую вслед за мэром Москвы С. Собяниным объявили более половины регионов (летом 2021 г.).
4.Попытка введение QR-кодов, в том числе и попытки централизованного введения на уровне всей федерации (вторая половина и конец 2021 г.).
5.Омикрон-либерализм и фатальное «переболеет подавляющее большинство граждан» (наст. время).
На каждом из первых трех этапов Система требовала от губернаторов напрягать весь свой админресурс для решения поставленных задач. Когда стратегическое целеполагание хромает все эти избыточные меры оборачиваются для губернаторов лишь падением их рейтингов и масштабированием социального недовольства. Поэтому они и не торопятся их выполнять.
Губернаторы и региональные администрации, фактически, очень неохотно, для проформы, препятствовали лукавой вакцинации (незаконной покупке сертификатов). Руководители регионов отчитывались наверх о возрастающих (в кавычках и без) темпах вакцинации, однако многие, более дальновидные, предпочитали не перегибать палку и не проявляли излишнего рвения.
Быть может такая лукавая позиция и сформировала сейчас запредельную нагрузку на региональные здравоохранения и привела к кратному росту заболеваемости, но это не доказано. Соцопросы показывают, что общественное мнение поляризировано, а вакциноскептиков на фоне омикрона стало больше.
Омикрон снизил и без того невысокое доверие общества к вакцинации и сейчас фармакратам нужно не усиливать свою токсичную пропаганду, а дать социуму реальный расклад сил и качественную аналитику. Но делать они этого не будут, по давно понятным причинам.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук (Телеграм-канал Scriptorium)
Публичный ответ оппозиционного политика И.Яшина главе Чечни Р.Кадырову – это ответ политика, ориентированного на поддержку общества, а не на влияние внутри Системы. Тем более, что Яшин – это несистемный политик.
Со стороны Системы и ее медийных акторов позиционирование Кадырова остается, как правило, без публичной критики, а вот Яшин взял на себя эту роль. Продемонстрировал нормирующие принципы российской политики, хотя общество давно уже не верит в их существование. Аполитичному социуму не до политики, но угрозы своей безопасности граждане воспринимают достаточно чутко.
Византийская политика Системы предполагает кулуарность и соответствующие договоренности, а не публичную критику и полемику. Однако социологически проблема в том, что российское общество видит для себя потенциальные угрозы от заявлений чеченской стороны, а власть не демонстрирует публичную готовность купировать их. Иными словами, в этой ситуации нужны не только кулуарные действия, но и публичные заявления, а с этим - дефицит, который, собственно, и заполнил Яшин. В этом плане выступление И.Яшина, безусловно, добавит ему популярности и известности.
При этом выступление сделано в тот момент, когда Р.Кадырова, скорее всего, попросили снизить свою публичную активность. И тут Яшин обвиняет его в убийстве Б.Немцова и многих других. Это достаточно тяжелое обвинение, которое чеченская сторона может рассматривать как провокацию и оскорбление.
Яшин - вовсе не камикадзе, и в его заявлении можно усмотреть ситуативный альянс с «силовой башней» (своеобразная страховка), однако очевидно, что это может быть только ситуативный альянс. У Кадырова же есть вариант маргинализировать Яшина и заявить, что это - «шайтан, недостойный ответа», «агент Госдепа», «навальнист» или «террорист» и т.д.
Но тут возможны и более опасные варианты, которые, как в случае с Немцовым, могут актуализироваться непроизвольно либо благодаря намерениям периферийных акторов.
Крайне маловероятно, что ситуация сойдет на нет и в дальнейшем никак не себя не проявит. Скорее, наоборот. Однако Система сейчас постарается сделать все возможное, чтобы ситуация не получила продолжение и была купирована. Хотя бы на время. Несомненно, в обществе есть запрос на это.
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук (Телеграм-канал Scriptorium)
Публичный ответ оппозиционного политика И.Яшина главе Чечни Р.Кадырову – это ответ политика, ориентированного на поддержку общества, а не на влияние внутри Системы. Тем более, что Яшин – это несистемный политик.
Со стороны Системы и ее медийных акторов позиционирование Кадырова остается, как правило, без публичной критики, а вот Яшин взял на себя эту роль. Продемонстрировал нормирующие принципы российской политики, хотя общество давно уже не верит в их существование. Аполитичному социуму не до политики, но угрозы своей безопасности граждане воспринимают достаточно чутко.
Византийская политика Системы предполагает кулуарность и соответствующие договоренности, а не публичную критику и полемику. Однако социологически проблема в том, что российское общество видит для себя потенциальные угрозы от заявлений чеченской стороны, а власть не демонстрирует публичную готовность купировать их. Иными словами, в этой ситуации нужны не только кулуарные действия, но и публичные заявления, а с этим - дефицит, который, собственно, и заполнил Яшин. В этом плане выступление И.Яшина, безусловно, добавит ему популярности и известности.
При этом выступление сделано в тот момент, когда Р.Кадырова, скорее всего, попросили снизить свою публичную активность. И тут Яшин обвиняет его в убийстве Б.Немцова и многих других. Это достаточно тяжелое обвинение, которое чеченская сторона может рассматривать как провокацию и оскорбление.
Яшин - вовсе не камикадзе, и в его заявлении можно усмотреть ситуативный альянс с «силовой башней» (своеобразная страховка), однако очевидно, что это может быть только ситуативный альянс. У Кадырова же есть вариант маргинализировать Яшина и заявить, что это - «шайтан, недостойный ответа», «агент Госдепа», «навальнист» или «террорист» и т.д.
Но тут возможны и более опасные варианты, которые, как в случае с Немцовым, могут актуализироваться непроизвольно либо благодаря намерениям периферийных акторов.
Крайне маловероятно, что ситуация сойдет на нет и в дальнейшем никак не себя не проявит. Скорее, наоборот. Однако Система сейчас постарается сделать все возможное, чтобы ситуация не получила продолжение и была купирована. Хотя бы на время. Несомненно, в обществе есть запрос на это.
Партийная фокусировка
Пишут и говорят, что В. Жириновский совсем в плохом состоянии, а без него ЛДПР не сможет быть прежней. Для кураторов со Старой площади замаячивший на горизонте уход Жириновского означает шанс обеспечить внешнее управление над партией и переформатировать ее.
ЛДПР подконтрольная и системная партия, но идеальным состоянием для кураторов внутренней политики является административное состояние всех партий. Тогда все они превращаются в иерархически подчиненный элемент управления и без ведома кураторов не смогут сделать никаких заявлений и действий. В таком положении находятся, например, «Новые люди», которым позволяют высказываться, но все, что они говорят – согласовано.
ЛДПР и КПРФ позволяют себе какие-либо вольности, иногда перечат:
к тому же старцы Г. Зюганов и В. Жириновский умеют переигрывать кураторов внутренней политики и надоели им. На уровне регионов некоторые отделения КПРФ и ЛДПР еще способны быть чем-то похожим на оппозицию региональной власти, но в будущем и это Система будет сворачивать.
Система стремиться к иерархии и управлению, а не конкурентной политике. Впрочем, сами партии давно уже на периферии общественного внимания и уровень доверия им – крайне низок.
А вообще с помощью этой партийной темы Система мягко находит нишу для заполнения пустот в общественном сознании. Внешняя политика и Украина всем надоела, а социально-экономические проблемы регионов слишком масштабны и вызывают пессимизм. Вот и решили сфокусировать внимание политизированной прослойки общества на партиях. Поэтому сериал с объединением партий и партийной системы может быть долгим, но интересным вряд ли будет.
Пишут и говорят, что В. Жириновский совсем в плохом состоянии, а без него ЛДПР не сможет быть прежней. Для кураторов со Старой площади замаячивший на горизонте уход Жириновского означает шанс обеспечить внешнее управление над партией и переформатировать ее.
ЛДПР подконтрольная и системная партия, но идеальным состоянием для кураторов внутренней политики является административное состояние всех партий. Тогда все они превращаются в иерархически подчиненный элемент управления и без ведома кураторов не смогут сделать никаких заявлений и действий. В таком положении находятся, например, «Новые люди», которым позволяют высказываться, но все, что они говорят – согласовано.
ЛДПР и КПРФ позволяют себе какие-либо вольности, иногда перечат:
к тому же старцы Г. Зюганов и В. Жириновский умеют переигрывать кураторов внутренней политики и надоели им. На уровне регионов некоторые отделения КПРФ и ЛДПР еще способны быть чем-то похожим на оппозицию региональной власти, но в будущем и это Система будет сворачивать.
Система стремиться к иерархии и управлению, а не конкурентной политике. Впрочем, сами партии давно уже на периферии общественного внимания и уровень доверия им – крайне низок.
А вообще с помощью этой партийной темы Система мягко находит нишу для заполнения пустот в общественном сознании. Внешняя политика и Украина всем надоела, а социально-экономические проблемы регионов слишком масштабны и вызывают пессимизм. Вот и решили сфокусировать внимание политизированной прослойки общества на партиях. Поэтому сериал с объединением партий и партийной системы может быть долгим, но интересным вряд ли будет.
Блуждающие облака & Партийная динамика
Вероятный уход из политики В. Жириновского делает актуальным разговор о том, запрос на какие партии в российском социуме действительно существует. Партийная система в очевидном кризисе, а до-современное, почти феодальное государственное строительство, не предполагает реально работающих партий.
Скорее Системе нужны симулякры партий. Однако в обществе запрос на партии есть и в этом плане политолог Е. Шульман говорит о прото-партиях или «блуждающих облаках»: так как нет реальных лидеров, которые могут их возглавить. Итак, запрос существует на:
Левая социалистическая. За всеобщее благополучие и государство социальных обязательств. Эти идеи будут популярными, они распространены в молодежной среде, а неэффективная экономика усиливает левые настроения в обществе.
Партия европейского выбора. Отстаивают либеральные ценности классического типа. Поскольку средний класс скукоживается, а малый и средний бизнес уменьшает свое влияние на экономику – перспективы сужения сегмента сторонников такой прото-партии серьезны. В то же время стратегически у большого сегмента общества преобладает запрос на развитие ценностей европейской цивилизации, к которой значительная часть россиян себя относит.
Либертарианская Сторонники минимизации государства, за низкие налоги, свободу предпринимательства и разрешение оружия для граждан (5-10%). Очевидно, процессы характеризуются, наоборот, усилением влияния государства: пандемия только усилила давления национальных государств на общество.
Националисты. «Россия для русских». Среди других этносов также националисты есть, их количество – непонятно, а вот перспективы роста национализма среди нерусского населения велики. В этом плане все чаще говорят о том, что трудовые мигранты в перспективе 3-5 лет будут активнее выдвигать свои политические требования. Партии мигрантов не будет, однако агентов влияния мигрантов среди публичных политиков будет немало.
Традиционалисты. Религиозные ценности, против равноправия мужчин и женщин Выступают за усиление роли церкви в обществе и традиционные ценности (примерно 5-7%).
Зеленые. Очень высокий запрос в обществе на экологию, однако фактически экологическая проблематика вытеснена из партийного дискурса. Характерно, что долгое время «Единая Россия» не касалась экологических проблем, а потом стала это делать, скорее, симулируя процесс. В конечном счете все сводится к малозначимым инициативам и посадке деревьев.
Партия регионов. Также очень высок запрос на децентрализацию и федерализм, однако логика государства обратная: сверхцентрализация, вертикаль и демонтаж местного самоуправления.
Партия патриотов. Запрос на ура-патриотизм и прочую риторику во многом удовлетворен, к тому же на фоне падения доходов населения этот сегмент во много разочарован, однако запрос на имперскость есть. Именно с ним во многом связывается патриотизм в современном российском контексте.
Вероятный уход из политики В. Жириновского делает актуальным разговор о том, запрос на какие партии в российском социуме действительно существует. Партийная система в очевидном кризисе, а до-современное, почти феодальное государственное строительство, не предполагает реально работающих партий.
Скорее Системе нужны симулякры партий. Однако в обществе запрос на партии есть и в этом плане политолог Е. Шульман говорит о прото-партиях или «блуждающих облаках»: так как нет реальных лидеров, которые могут их возглавить. Итак, запрос существует на:
Левая социалистическая. За всеобщее благополучие и государство социальных обязательств. Эти идеи будут популярными, они распространены в молодежной среде, а неэффективная экономика усиливает левые настроения в обществе.
Партия европейского выбора. Отстаивают либеральные ценности классического типа. Поскольку средний класс скукоживается, а малый и средний бизнес уменьшает свое влияние на экономику – перспективы сужения сегмента сторонников такой прото-партии серьезны. В то же время стратегически у большого сегмента общества преобладает запрос на развитие ценностей европейской цивилизации, к которой значительная часть россиян себя относит.
Либертарианская Сторонники минимизации государства, за низкие налоги, свободу предпринимательства и разрешение оружия для граждан (5-10%). Очевидно, процессы характеризуются, наоборот, усилением влияния государства: пандемия только усилила давления национальных государств на общество.
Националисты. «Россия для русских». Среди других этносов также националисты есть, их количество – непонятно, а вот перспективы роста национализма среди нерусского населения велики. В этом плане все чаще говорят о том, что трудовые мигранты в перспективе 3-5 лет будут активнее выдвигать свои политические требования. Партии мигрантов не будет, однако агентов влияния мигрантов среди публичных политиков будет немало.
Традиционалисты. Религиозные ценности, против равноправия мужчин и женщин Выступают за усиление роли церкви в обществе и традиционные ценности (примерно 5-7%).
Зеленые. Очень высокий запрос в обществе на экологию, однако фактически экологическая проблематика вытеснена из партийного дискурса. Характерно, что долгое время «Единая Россия» не касалась экологических проблем, а потом стала это делать, скорее, симулируя процесс. В конечном счете все сводится к малозначимым инициативам и посадке деревьев.
Партия регионов. Также очень высок запрос на децентрализацию и федерализм, однако логика государства обратная: сверхцентрализация, вертикаль и демонтаж местного самоуправления.
Партия патриотов. Запрос на ура-патриотизм и прочую риторику во многом удовлетворен, к тому же на фоне падения доходов населения этот сегмент во много разочарован, однако запрос на имперскость есть. Именно с ним во многом связывается патриотизм в современном российском контексте.