Сегодня с утра отпевал в храме.
Вечером у двух соседей на даче сгорели дома.

Жизнь учит, что такое настоящее горе…

Чаще благодари Бога, за то что имеешь!Есть те у кого ситуация намного хуже чем у тебя…

Кто были личные телохранители Николая II

«Это не должность, а дело чести», - писал о своей службе телохранитель последнего императора лейб-казак Тимофей Ящик. Напомним, что приставка «лейб» в царской гвардии означала «состоящий при монархе».

Безопасность российского Самодержца и членов его Семьи обеспечивали несколько боевых подразделений. Дворцовая полиция охраняла Царя в императорских резиденциях, а Особый отряд охраны и 1-й железнодорожный полк нёс службу во время его путешествий. Но почти всюду Государя сопровождали лучшие гвардейцы из Собственного Его Величества сводного пехотного полка, а также отборные кубанские и терские казаки Собственного Его Императорского Величества конвоя. Среди них встречались представители самых различных кавказских народностей.

Из телохранителей Николая II наиболее известны казаки Алексей Пилипенко и упомянутый Тимофей Ящик. Последний оставил любопытные воспоминания о своей службе, где с любовью и уважением отзывался о личности Государя, почитая высочайшим служением оберегать его жизнь и здоровье.

Сполна послужив Царю верой и правдой, в 1915 году Ящик стал телохранителем его матери Марии Фёдоровны, вместе с которой после революции отправился в Данию. Поскольку на чужбине сохранялся высокий риск покушений на венценосную особу, ему иногда приходилось ночевать во дворце на полу у дверей её покоев, держа наготове заряженный револьвер. Верный казак ни на шаг не отступал от Императрицы вплоть до её смерти в 1928 году. Когда она умерла, он три дня неотлучно простоял у её гроба в почётном карауле.

К тому времени Тимофей Ящик женился на датчанке и после завершения службы открыл бакалейную лавку в пригороде Копенгагена.

Вплоть до своей смерти в 1946 году казак горько тосковал по России и искренне надеялся вернуться к себе Кубань. В своих мемуарах «Тень Императрицы» он писал:

«Если когда-нибудь, пока я жив, на российский трон вступит новый Царь, то я не смогу оставаться в Дании, а поеду сломя голову к Царю и поступлю в его распоряжение».